В ОЖИДАНИИ ВЕЛИКИХ МИЛОСТЕЙ
Среди всего многообразия дореволюционных газет автор этих строк выбрал наугад «Петербургскую газету» за 1 января 1909 года. Начнем – с новогодних пожеланий политиков.
«От наступающего года я жду очень многого: мы дождались, наконец, успокоения родины и приступаем к давно возвещенным реформам, - говорил председатель Государственной думы III созыва Николай Алексеевич Хомяков. - Государственная дума соберется со свежими силами и сейчас же приступит к рассмотрению бюджета. А когда мы с этой работой справимся, примемся и за другие важные законопроекты. Надо пожелать, чтобы извне никакие осложнения не помешали нашей мирной работе. И тогда 1909 года будет вписан в историю России светлыми буквами…»
Краткое послесловие: Николай Хомяков, хотя и был активным политиком, особенно яркого следа в политической истории России не оставил. Во время Гражданской войны участвовал в белом движении, после его поражения эмигрировал в Королевство сербов, хорватов и словенцев, где и жил до самой смерти в 1925 году…
«От нового года я не жду особенно великих и богатых милостей. Дай Бог поработать побольше, да получше. Искренне желаю, чтобы сгустившиеся над Балканами тучи рассеялись поскорее без грома и молнии». С такими словами выступил 1 января 1909 года известный в ту пору политик Александр Иванович Гучков, депутат Государственной думы.
Увы, мечты его не сбылись: тучи на Балканах не рассеивались, а только сгущались. Спустя несколько лет там произошли две войны. В ходе первый страны Балканского полуострова потеснили турок, а в ходе второй победители дрались уже между собой. Болгария была побеждена и лишилась большей части своих приобретений в первой войне, Османская империя вернула Адрианополь с окрестностями. Пожар на Балканах в итоге привел к Первой мировой войне…
Что же касается пожелания Гучкова «поработать побольше, да получше» - не уверен, что это сбылось. Гучков был известен как отъявленный дуэлянт и, пожалуй, самое главное, что с ним случилось в 1909 году, была дуэль с депутатом Государственной Думы Уваровым. Этот инцидент стал причиной заключения Гучкова в Петропавловскую крепость. Причем Гучков занимал тогда пост председателя Госдумы. Он временно сложил полномочия, а потом снова вернулся к своим обязанностям, выйдя из заключения.
«Я должен - это мое убеждение - отбыть наказание за дуэль с графом Уваровым, назначенное мне по суду. Но я стрелялся на дуэли и судился, как совершенно честный человек, допустим даже, как член Государственной Думы, не как председатель ее. Поэтому я считаю, что и наказание я должен отбывать не будучи председателем», - заявил тогда Гучков…
«Никто лучше нас, торговцев и промышленников, как тяжело жить в наше время. Не сомневаюсь ни минуты, что Государственная дума в новом году все сделает, чтобы облегчить родине ее невыносимое положение», - заявил 1 января 1909 года крупный петербургский коммерсант Сергей Петрович Беляев. Он был одним из трех сыновей Петра Абрамовича Беляева - основателя династии предпринимателей. Семейной фирмой они руководили поочередно.
Четыре года во главе товарищества стоял Митрофан Беляев. Затем он отошел от дел и стал известен как меценат, организатор знаменитых «Беляевских пятниц», навсегда вошедших в истории русского музыкального искусства. Кроме того, он создал музыкальное издательство, организовал Русские симфонические концерты и Русские квартетные вечера.
После Митрофана Беляева фирмой на протяжении почти тридцати лет руководил его брат Сергей. Кроме предпринимательской деятельности, он серьезно занимался и политикой: будучи членом союза 17 октября, стал депутатом Государственной думы.
После смерти Сергея Беляева в 1911 году фирму возглавил третий брат – Яков Петрович Беляев. Он был потомственным почетным гражданином, весьма известной и уважаемой личностью в Петербурге. Увы, финал его жизни оказался трагическим: летом 1912 года его убила любовница на почве ревности…
«НАСТОЯЩИЙ ВЕК ЭЛЕКТРИЧЕСТВА!»
«В последнее время никто не пишет романов!» - восклицал писатель Казимир Станиславович Баранцевич, сетуя, что вряд ли и в следующем году появятся романы.
Что касается направлений литературы в новом году, то его мнение было таково: «Может быть, исчезнет гомосексуализм, так как это направление, видимо, не имело в публике ни малейшего успеха. Попытки воскрешения старины в виде новеллы из рыцарских времен тоже не будут иметь успеха. Эти литературные погремушки реакционной эпохи, сделанные умышленно «под лубок», никого не интересуют даже теперь.
…Да позволено будет надеяться, что настоящее безвременье – и литературное, и общественное – недолговечно, что за свинцовыми тучами наступившего мрака скрывается вольный, великий ветер, который вырвется, наконец, из плена, разгонит тучи, очистит небо и покажет нам солнце».
Любопытно, что свои оценки о состоянии и перспективах литературных дел давал писатель, нынче нам совершенно неизвестный и забытый. Впрочем, такое нередко бывает… А в свое время Баранцевич – член Общества любителей российской словесности. Антон Павлович Чехов в 1900 году даже предлагал его кандидатуру в почетные академики.
Герои его произведений, которые в свое время были весьма популярны среди читающей публики, принадлежали, главным образом, к разночинцам и мещанам, населявшим дешевые меблированные комнаты петербургских окраин. Они прозябали в бедности, были подавлены одиночеством, жаловались на беззащитность…
Не особенно оптимистичными были и новогодние «предсказания» известного петербургского актера Василия Пантелеймоновича Далматова – артиста Александринского театра.
«Чего ожидать от будущего года? Трудно сказать… Сейчас мы переживаем ужасное переходное время. Настоящий век электричества! Всюду царит какая-то сумятица, хаос. Публика истребляет актера, уничтожает актерскую индивидуальность. Скоро актеров, сохранивших индивидуальность, будут показывать под стеклянным колпаком… Я говорю вообще по театр, про то, как он падает. Возьмите молодежь, обучающуюся в театральных школах. У нее не хватает терпения учиться, все так и рвутся поскорей на сцену, хотят быть актерами, забывая, что без техники и без практики нельзя обойтись. Авторы тоже. Им не дают времени написать серьезную художественную пьесу.
Драматические произведения приобрели характер чего-то отрывочного, написанного на лету. Вместо прежних трагедий и драм появились какие-то сцены, эпизоды, хроники. При этом все бьет на сенсацию… Только одна императорская сцена еще поддерживает традиции и держится художественного репертуара. Но и ее, скоро, очевидно, заклюют. И критика театральная тоже теперь не та, что во времена Белинского. Вместо серьезных статей и фельетонов пошли заметки, наброски, да вдобавок анонимные, безответственные»…
Писатель, драматург и переводчик Петр Петрович Гнедич сетовал: «У нас в репертуаре мало смеха. Здорового, хорошего смеха. Мы его точно боимся, отуманенные гражданской скорбью. Опять вспомнишь Антона Павловича. Он – уже чахоточный – чувствующий близость конца, цепляется за смех, как за лекарство от недуга, и сам никогда не был «хмурым человеком»».
И только композитор Александр Константинович Глазунов, профессор Санкт-Петербургской консерватории блистал оптимизмом: «Давно у нас в России не наблюдался такой расцвет музыкальных талантов, как в наше время… Консерватория полна талантливой молодежи, нужны средства и силы помочь ей идти по пути совершенствования в искусстве».
УЙДИ ПРОЧЬ, ХОЛЕРА!
Теперь – к делам городским.
«В наступающем году следует ожидать окончательного правильного разрешения канализационного вопроса и водоснабжения. Мне кажется, что в новом году с этими вопросами, уже давно назревшими и превратившимися в нечто необходимое и неотложное, наконец, будет окончено. Затем, не могу в смысле доброго искреннего желания не заметить, чтобы новый год прекратил холеру и чтобы высказанные мною предположения относительно канализации и водоснабжения оказались верными», - заявил городской голова Николай Александрович Резцов.
Холера в 1909 году, действительно, пошла на спад, но только к концу года. Затем почти полгода в Петербурге все было благополучно, но в середине лета 1910 года «азиатская гостья», как ее тогда называли, вновь вернулась в столицу.
Что же касается канализации и водоснабжения, то в 1909 году городские власти так и не смогли решить этот вопрос. Дело решил взять в свои руки премьер-министр Петр Аркадьевич Столыпин: в конце 1910 года он предложил Государственной Думе передать все необходимые полномочия по благоустройству столицы правительству. Мол, если городское самоуправление, погрязшее во внутренних раздорах, не справляется, пусть тогда этим делом займутся верховные власти.
Городское самоуправление восприняло это как откровенное покушение на свои права. Но Столыпин уже не обращал на это внимание: предпринятая им кампания получила название «принудительного оздоровления Петербурга».
Кстати, о холере: после 1910 года, когда от этой напасти заболело свыше 2600 человек, а около тысячи умерло, холера на несколько лет покинула Петербург. Но вновь «пожаловала» в столицу уже во время Первой мировой войны, осенью 1915 года. И с новой силой напала на город уже после революции, в 1918-м…
Петербургские торговцы в новогодней «анкете» 1 января 1909 года жаловались на то, что в ушедшем году дела у них шли из рук вон плохо. И, скорее всего, вряд ли они улучшатся на следующий год.
Купец Иван Семенович Крючков дал волю эмоциям: «Со всех сторон слышишь стоны о дурной торговле… Тяжелый был ушедший год… Начался скверно, неважно продолжался, потом холера много напакостила. Перед праздниками давно так скверно не торговали. Пошатнулись очень солидные фирмы… Несостоятельных стало чуть не в пять раз больше. Вперед, поговаривают, еще много крахов ожидается. Дай-то, Господи, чтобы миновала чаша эта российское купечество. Вот какова наша надежда на новый год».
Купцу Крючкову вторил председатель комитета Гостиного двора Рутковский: мол, в торговом отношении минувший год был очень плохим и, видимо, в новом году ничего хорошего не светит.
«Конечно, мелочь разная, галантерея будет всегда хорошо торговать. Крупные же торговли дорогими вещами делали очень плохие дела, и не дай Бог таких дел в новом году. Особенно же принимая во внимание нашу публику, которая с большей охотой истратит деньги и даже большие на ерунду, чем обзаведется хорошей вещью…
Застой в делах ужасный. Сделки совершать все боятся и не рискуют, опасаясь «таинственного» будущего, столь чреватого всевозможными неожиданностями политического и экономического характера. Будет, например, очень сильная эпидемия – и все, сезон насмарку. Эта боязнь и какая-то неустойчивость сделок свели почти весь кредит до минимума»…
«ЖЕЛАЮ РОДНОМУ ГОРОДУ РАЗБОГАТЕТЬ»
Спустя несколько лет один из кадетских лидеров Федор Иванович Родичев поднимал бокал за что, «чтобы Россия процветала, а для этого ей нужны внешний мир, правда и справедливость изнутри». Словом, «дай Бог, чтобы не было войны» - таково было новогоднее пожелание писателя Александра Ивановича Куприна на 1913 год.
«Мое желание, единственное и самое большое - это чтобы в России наступило полное спокойствие, - заявила популярная исполнительница цыганских романсов Анастасия Дмитриевна Вяльцева. – Других желаний нет, потому что все, что я хочу, все исполняется».
Еще более любопытно, какие тосты предлагали известные общественные деятели под новый, 1914-й год, ставшим роковым. В обществе уже царило ощущение беспокойства, предчувствие грядущей беды. В первую очередь, потому, что прошедший 1913-й год был весьма неспокойным в Европе. «Великие державы» пережили немало страхов, но сумели избежать войны между «тройственным союзом» и «тройственным согласием». А вот на Балканах война уже вовсю полыхала…
«Желаю, чтобы судьба избавила грядущий год от тяжелых для человечества событий, которыми изобиловал несчастливый 1913-й год», - заявлял директор столичной консерватории композитор Глазунов.
«Желаю русскому народу, прежде всего, здоровья, и для этого – поменьше пить, особенно водки, - говорил комендант Петергофа, председатель С.-Петербургского славянского благотворительного общества генерал-от-инфантерии Паренсов. – Далее желаю всем русским, но не по имени только, а настоящим русским людям, почаще вспоминать, что существует великая Россия, которой все они должны служить «за совесть», всем тем, что кому дано, хотя бы и малым».
«Желаю, чтобы мы отрешились от мелких разногласий и личных недоброжелательств, соединились в общем служении России и объединили все цели на благо дорогой Родины», - высказался член Государственного совета Макаров.
Что же касается Петербурга, то городские деятели, естественно, желали городу процветания во всех сферах жизни и деятельности. «Богатство – вот основа благополучия каждого города, - заявил городской голова Петербурга граф Иван Иванович Толстой. – И я от души желаю родному городу в 1914 году разбогатеть, чтобы по мере возможности было улучшено его благоустройство».
Что же: пожелание родному городу разбогатеть можно назвать абсолютно универсальным для всех времен…
