[caption id="attachment_16697" align="alignright" width="380"]
Екатерина Алексеевна. Гравюра 1724 г.[/caption]
ПЕТР ДУШИ НЕ ЧАЯЛ В СВОЕЙ ЖЕНЕ, А ТА ЕМУ ИЗМЕНИЛА С КАМЕР-ЮНКЕРОМ
Сегодня, в день рождения Санкт-Петербурга, мы не можем не вспомнить о его отце-основателе – Петре Великом. Государе могучем, порывистом, страстном. Любовных историй и женщин в его жизни было немало, но ни одну из них он не ценил так, как свою жену Екатерину. Он ее не только любил, но и очень ценил и уважал как настоящего друга и соратника. Согласно легенде, во время Прутского похода 1711 года, крайне неудачного для Петра, именно Екатерина настояла на мирном соглашении с турками, а самого великого визиря она подкупила богатыми подарками, отдав ему все свои драгоценности. И Петр, стоявший на краю гибели, был спасен…
ПРИВОРОЖИЛА ЦАРЯ КОРЕНЬЕМ
Как известно, Екатерина досталась Петру как «военный трофей» русской армии -после взятия в ходе Северной войны шведской крепости Мариенбург (ныне Алуксне в Латвии). Приметил ее сначала фельдмаршал Шереметев, учинивший разорение покоренного края. От него она перешла к Меншикову: именно у него царь и забрал девушку, которую Александр Данилович успел уже отправить в свои московские хоромы.
Про ее происхождение известно не так много. До крещения в православие – Марта Скавронская. Родилась в крестьянской семье, воспитывалась протестантским пастором. В семнадцать лет была выдана замуж за шведского драгуна (по другим данным – за солдата-барабанщика), вскоре пропавшего без вести…
Петр приметил Марту в 1703 году. К тому времени с первой женой он уже давно расстался. Евдокия Лопухина, состоявшая с ним в браке девять лет, с 1689 по 1698 год, родила от него троих сыновей. Затем, обвиненная в супружеской измене, была насильно отправлена в Суздальско-Покровский монастырь и пострижена в монахини под именем Елены. Как отмечал впоследствии историк Михаил Иванович Семевский, «чем именно провинилась царица перед своим мужем – остается тайною и до сих пор»…
«Отправив Евдокию в монастырь, Петр получил нужную ему свободу от брака, – отмечает историк Евгений Анисимов. – Его роман с Анной Монс продолжался. Известно, что он намеревался жениться на Анне официально, если бы в 1702 году неожиданно не обнаружил, что Анна неверна ему. В документах утонувшего под Шлиссельбургом саксонского дипломата Кенигсека была найдена любовная переписка с Анной Монс. После этого Анна на долгие годы была посажена под домашний арест. Потом она вышла замуж за прусского посланника. Умерла Анна в 1714 году».
Поначалу Марта Скавронская оказалась в числе так называемых «метресс», которых Петр всюду возил с собой. «Современники считали, что Екатерина приворожила Петра каким-то кореньем – так быстро она выделилась из прочих женщин, так крепко и болезненно-сильно полюбил ее, простую прачку-портомою, царь. Полонянка Марта своей добротой, бескорыстием, какой-то уютной теплотой со временем покорила сердце недоверчивого к людям царя», – повествует Евгений Анисимов.
«МНЕ НЕ БЕЗ СКУКИ БЕЗ ВАС, А И ВАМ, ЧАЮ, ТАКЖЕ»
В 1704 году Марта родила Петру первенца, названного Петром. Увы, он вскоре умер, как и большинство ее детей. В 1705 году царь отправил Катерину к своей сестре Наталье Алексеевне, где она заслужила всеобщую симпатию. Вскоре Марта крестилась по православному обряду, приняв имя Екатерины Алексеевны Михайловой, ведь ее крестным отцом был царевич Алексей, а Михайловым назывался сам Петр, когда желал сохранить инкогнито.
С 1709 года Екатерина почти не расставалась с Петром, всюду его сопровождая. На царя она имела очень большое влияние, она при этом не пыталась вмешиваться в политику.
Сохранились письма Петра к Екатерине. В них Петр называет ее «мудер» (по голландски «мать»), Катеринушка.
27 мая 1709 года, вскоре победы под Полтавой, Петр писал Екатерине: «Матка, здравствуй! Объявляю вам, что всемилостивый Господь неописанную победу над неприятелем нам сего дня даровати изволил, единым словом сказать, что вся неприятельская сила на голову побиты, о чем сами от нас услышите; и для поздравления приезжайте сами сюды».
В конце августе того же 1709 года царь писал Екатерине: «Мудер! Как я и отъехал от вас – ведомости не имею о вас, о чем желаю ведать, а особливо как скоро можете быть в Вилню: мне не без скуки без вас, а и вам, чаю, также…».
«Матка, здравствуй! Объявляю вам, что вчерашнего дни город Выборх сдался, и сею доброю ведомостию (что уже крепкая подушка Санкт-Питербурху устроена чрез помощь божью) вам поздравляю», – писал Петр, обращаясь Екатерине, в июне 1710 года.
И еще одно характерное письмо царя жене, отправленное в августе 1712 года: «Катеринушка, друг мой, здравствуй! Мы, слава Богу, здоровы, только зело тяжело жить, ибо я левшею не умею владеть, а в одной правой руке принужден держать шпагу и перо; а помочников сколко, сама знаешь»…
В феврале 1712 года в Петербурге, в адмиралтейской церкви св. Исаакия Далматского, Петр I официально обвенчался с Екатериной Алексеевной, а их дочери Анна и Елизавета (позднее императрица Елизавета Петровна) получили статус царевен (цесаревен).
[caption id="attachment_16699" align="alignleft" width="719"]
Свадебный пир Петра и Екатерины 19 февраля 1712 года в Зимнем дворце. Гравюра Алексея Зубова[/caption]
ТОСТЫ ПОД ЗАЛПЫ ПУШЕК
«Оригинальность Петра проявлялась во многих делах, сказалась она и в юридическом оформлении свадьбы, – отмечает историк Борис Антонов. – Венчался монарх как шаутбенахт, то есть контр-адмирал флота. Этот чин он «заслужил» за Полтавскую битву. Вероятно, здесь не последнюю роль сыграли две причины – социальное происхождение невесты и наличие у русского царя законной супруги Евдокии Лопухиной, заточенной по указу царя в монастырь».
Свадьба была сыграна по всем русским правилам, со всеми традиционными персонажами – посаженными отцами и матерями, «сестрами», «братьями», «подружками» невесты и шаферами. Посаженными отцами были командующий гребным флотом контр-адмирал Иван Боцис и командующий Балтийским флотом вице-адмирал Корнелий Крюйс. Посаженными матерями были супруга Крюйса Катерина и царица Прасковья Федоровна – вдова царя Ивана Алексеевича.
«Братьями» Петр назначил корабельного мастера Федосея Скляева и кораблестроителя Ивана Головина, «сестрами» – свою племянницу Анну Иоанновну, будущую императрицу, супругу Меншикова Дарью, ее сестру Варвару и любимую сестру государя Наталью Алексеевну.
Гостей было больше чем полторы сотни, застолье продолжалось с утра и до пяти часов дня. Каждый тост сопровождался громогласным артиллерийским залпом из одиннадцати орудий. «Общество было блистательное, вино прекрасное, венгерское, и, что особенно было приятно, гостей не принуждали пить его в чрезмерном количестве», – сообщал в Лондон английский посол в России Чарльз Витворт.
Свадебный пир Петра и Екатерины в Зимнем дворце, состоявшийся 19 февраля 1712 года, запечатлел гравер Алексей Зубов. Парадный зал, где за круглым столом сидели новобрачные с приближенными, был украшен шпалерами и большими венецианскими зеркалами. Помещение освещала люстра из черного дерева и слоновой кости, выточенная самим Петром Алексеевичем.
После шумного застолья последовали танцы, продолжавшиеся до десяти часов вечера. Затем был зажжен фейерверк с огненной надписью vivat. Свадебные торжества продолжались еще три дня: 20 февраля было застолье и танцы в Зимнем дворце, 21 февраля торжества происходили на адмиралтейской верфи, где был заложен новый 60-пушечный корабль, названный «Екатерина» – в честь новобрачной. И, наконец, завершилось празднование 22 февраля, когда прием давала царица Прасковья Федоровна.
«В ряде случаев эту свадьбу пытались представить потешной, мол, женился не государь, а шаутбенахт», – отмечает историк Борис Антонов, по подчеркивает, что на самом деле это событие имело далеко идущие политические последствия: оно дало возможность взойти на престол сначала вдове государя, а потом его дочери Елизавете Петровне и внуку Петру Федоровичу.
Кстати, ни Петра, ни многочисленных гостей ничуть не остановило то обстоятельство, что буквально за месяц до свадьбы в окрестностях Петербурга были обнаружены неприятельские дозоры. Уже упомянутый выше английский посол Витворт сообщал 22 января 1712 года своему шефу в британскую столицу: «шведские отряды из Карелии были недавней неприятностью в этих окрестностях: два дня назад они были в десяти английских милях отсюда, и дома открыты для всякого нападения; но все солдаты, которых удалось быстро собрать, были посланы по той дороге наблюдать за их передвижением и сдерживать их».
[caption id="attachment_16698" align="alignright" width="398"]
Екатерина советует Петру заключить с турками мирный договор. Французская гравюра 1814 г.[/caption]
ЛЮБОВЬ И ОТЕЧЕСТВО
Как отмечет историк Евгений Анисимов, «волшебное превращение не изменило характера лифляндской Золушки. Она оставалась такой же милой, скромной, неприхотливой боевой подругой царя, была рядом в его нескончаемых походах, даже рожала в поездках и, переждав день-другой, спешила к своему «старику». Она смогла каким-то образом приспособиться к тяжелому, порой невыносимому характеру царя, умела угодить его вкусам, смиренно терпеть eго странности и капризы.
В Екатерине не было ни изящества, ни красоты. Посторонним наблюдателям она казалась дурно и неряшливо одетой, мужиковатой простолюдинкой, но в ней, по-видимому, было обаяние Геры – богини домашнего уюта и тепла».
Свою ненаглядную супругу Петр постоянно возвеличивал. В 1714 году в честь ее достойного поведения в Прутском походе он учредил Орден Святой Екатерины, которым она и была награждена. Девизом ордена значилось: «За Любовь и Отечество».
А впоследствии в манифесте о коронации (1723 г.) Петр указывал: «Наша любезнейшая супруга государыня императрица Екатерина великою помощницею была, и не точию в сем, но и во многих воинских действах, отложа немочь женскую, волею с нами присутствовала и елико возможно вспомогала, а наипаче в Прутской кампании с турки, почитай отчаянном времени, как мужески, а не женски поступала, о том ведомо всей нашей армии…»
КОМУ ВРУЧИТЬ ПРЕСТОЛ?
Екатерина Алексеевна родила мужу одиннадцать детей, но почти все они умерли в детстве, кроме Анны и Елизаветы. Правда, именно они были рождены до вступления Петра в законный брак и по законам того времени считались незаконнорожденными. После того, как Петр и Марта Скавронская, ставшая Екатериной, вступили в брак, детей признали «привенчанными», то есть «почти» законнорожденными.
Особые надежды царь возлагал на сына – Петра Петровича. После того, как в 1718 году был казнен (точнее, умер под следствием) царевич Алексей, изменивший Петру, именно Петр Петрович считался официальным наследником русского престола. С ним были связаны династические надежды родителей. «Шишечка», «Потрошенок» (то есть плоть от плоти. – Ред.) – так называли его Петр и Екатерина в своих письмах.
Но случилась беда: четырехлетний Петр Петрович заболел и умер в апреле 1719 года. Петр был потрясен, подавлен… Теперь всего его надежды были сосредоточены на Екатерине. В мае 1724 года он торжественно венчал ее в Успенском соборе Кремля как императрицу. Приближенные расценили это действие как намерение передать ей трон. Во время коронации император произнес краткую речь: «Понеже всем известно есть, как прежде объявили Мы Манифестом о намерении своем, для Коронования Любезнеишеи Нашеи Супруги, которое ныне извольте по чину церковному совершить».
Однако той же осенью Петр неожиданно узнал, что его любимая его жена изменяет ему с камер-юнкером Вилимом Монсом. Для царя это было страшнейшим ударом. Монса казнили (формальной причиной стали совершенные им должностные преступления), а между супругами наступило холодная война…
«В гневе Петр уничтожил подписанное на имя Екатерины завещание. Той осенью царь был особенно мрачен и беспощаден: Монса казнили, приближенных Екатерины били кнутом и сослали на каторгу. Измена «друга сердешненького» болезненно ударила по Петру. У царя не было больше надежды на будущее: он не знал, кому теперь передать свое великое дело так, чтобы оно не стало достоянием любого прыгнувшего в постель Екатерины проходимца», – отмечает историк Евгений Анисимов.
После смерти императора Петра Великого в 1725 году Екатерина при поддержке князя Меншикова, опираясь на гвардию и петербургский гарнизон, взошла на престол, став первой в истории государства российской самодержицей. Правда, правление ее было недолгим – всего два года…
Сергей ЕВГЕНЬЕВ
Специально для «Вестей»
