Иногда бывает так, что судьба несправедлива к героям Отечества. Именно так случилось с воеводой Михаилом Шеиным, который прославился в годы Смуты начала XVII века, защищая Смоленск от польско-литовских интервентов. После долгих лет плена он вернулся в Россию, стал одним из влиятельных государственных деятелей, однако новая война с Польшей перечеркнула все. Шеин был казнен за государственную измену. Как сегодня отмечают историки – совершенно несправедливо.
Помощи было ждать неоткуда
Военная карьера Михаила Шеина началась в самом конце XVI века, когда он в качестве оруженосца участвовал участие в походе против крымского хана Газы-Гирея. Позднее его назначали на достаточно мелкие должности в разных городах, он подавлял крестьянские мятежи. Начало настоящей военной карьеры Михаила Шеина началось в эпоху Смуты. В декабре 1604 года он в составе войска Федора Мстиславского сразился с силами Лжедмитрия I у Новгорода-Сиверского.
Столкновение окончилось в пользу правительственных войск, а сам будущий воевода во время одной из стычек спас жизнь своего командира. Борис Годунов пожаловал Михаилу Борисовичу титул окольничего. С этого момента на молодого человека и его таланты обратили внимание, и военная карьера Шеина стремительно пошла в гору.
Став воеводой Новгорода-Сиверского, после смерти Бориса Годунова Шеин был вынужден присягнуть на верность самозванцу, поскольку помощи в выступлении против него ждать было неоткуда. Лжедмитрий отослал Шеина воеводой в Ливны. После падения самозванца в регионе начались народные волнения, Шеин бежал в Москву, где присягнул на верность новому царю - Василию Шуйскому.
После успехов в борьбе против повстанцев Михаил Шеин был удостоен звания боярина. Он сопровождал царя во время похода на Тулу против Ивана Болотникова. Затем, осенью 1607 года, Михаил Шеин отправился служить на западные рубежи России, в крепость Смоленск, на одно из самых ответственных стратегических направлений.
Границу тревожили постоянные нападения польско-литовских отрядов. И в то же время набирали сторонники Лжедмитрия II, «тушинского вора», который стремился склонить воеводу на свою сторону. Предложение было отвергнуто. В тяжелейших условиях воевода смог отбить в 1608 году Дорогобуж, а также послать две тысячи человек на помощь Василию Шуйскому, осажденному в Москве войсками самозванца.
Одновременно до Шеина доходили сведения о возможном походе Сигизмунда III, из-за чего он спешно стал готовить Смоленск к возможной осаде. Он набирал солдат в гарнизон из числа посадских людей, что позволило увеличить численность защитников города до пяти с половиной тысяч человек. И когда передовые польские отряды подошли к Смоленску, Шеин встретил захватчиков во всеоружии.
Осада Смоленска продолжалась около двух лет. На протяжении этого времени Михаил Шеин и гарнизон под его командованием сдерживали армию численностью в 25 тысяч человек. Пока воевода и гарнизон противостояли полякам, в России разворачивались поистине драматические события: Василий Шуйский был низложен, а пришедшая к власти ему на смену «Семибоярщина» пригласила польского королевича Владислава занять престол. Москва потребовала от Шеина сдать Смоленск, но он, несмотря на большие потери среди гарнизона, отказался капитулировать.
Помощи было ждать неоткуда, но смоляне во главе с воеводой продолжали храбро сопротивляться захватчикам, отбивая бесконечные штурмы. Однако положение в крепости становилось все тяжелее. Первым признаком надвигавшихся бедствий был массовый падеж скота. Подходили к концу запасы хлеба и соли, не хватало дров, остро ощущалась нехватка питьевой воды. Последние дни 1609 года были отмечены вспышкой тяжелых заболеваний и ростом смертности, ежедневно хоронили по 30–40 человек, а весной до 100–200 человек.
За водой и дровами приходилось делать вылазки, в каждой участвовали сотни жителей, которых сопровождали воины. За каждый кувшин воды, за каждое полено дров приходилось расплачиваться кровью. Зачастую с вылазок возвращались, неся не воду и дрова, а трупы убитых...
Во вторую осадную зиму, 1610-1611 годов, голод, болезни, холод уносили жизни тысяч защитников. Тяжелее всего приходилось укрывавшимся в крепости крестьянам, тем более что при распределении продовольствия приоритет был у ратников. К моменту последнего вражеского приступа в распоряжении Михаила Шеина оставалось не более нескольких сотен боеспособных ратников.
«Терпеть до конца, умереть, а не сдаться...»
3 июня 1611 года, после массированного обстрела, поляки все-таки смогли ворваться в крепость. Шеин до последнего сопротивлялся в одной из башен, однако по настоянию семьи, боявшейся за его жизнь, был вынужден сдаться.
Героизм смолян и Михаила Шеина прославил Николай Михайлович Карамзин в «Истории государства Российского»: «Шеин, воины его и граждане оказали более нежели храбрость: истинное геройство, безбоязненность неизменную, хладнокровную, нечувствительность к ужасу и страданию, решительность терпеть до конца, умереть, а не сдаться...».
Шеин, по словам историка, сложил оружие последним: «Еще один воин стоял на высокой башне с мечем окровавленным и противился Ляхам: доблий Шеин. Он хотел смерти; но пред ним плакали жена, юная дочь, сын малолетний: тронутый их слезами, Шеин объявил, что сдается Вождю Ляхов — и сдался Потоцкому».
Польский король был настолько взбешен двухгодичной осадой, огромными потерями среди шляхты и подорванным личным престижем, что пренебрег кодексом чести, по которому пленных командующих не пытали.
Допрос Михаила Шеина был учинен по 27 «статьям». На вопрос: «Кто советовал и помогал так долго держаться в Смоленске?» был зафиксирован ответ: «Никто особенно, потому что никто не хотел сдаваться».
На вопрос «Сколько было доходов с волостей смоленских до осады и куда они делись?» Шеин ответил подробно. По всей видимости, он не хотел, чтобы даже враги подозревали его в казнокрадстве. На момент падения города в казне оставалось девятьсот рублей. Еще один вопрос гласил: «Не закопаны ли где-нибудь в Смоленске деньги?». «Не знаю», - отвечал воевода.
Так и не узнав ничего полезного, воеводу заковали в «железы» и отправили в Польшу. В плену он провел восемь лет. Вернулся на родину он только в 1619 году, после заключения Деулинского перемирия. Согласно нему, Россия была вынуждена уступить Речи Посполитой Смоленск и ряд других городов. К тому времени в Москве, после Земского собора, уже начала править династия Романовых
В плену Шеин подружился с Филаретом - будущим патриархом и соправителем Михаила Романова, своего сына. Эта протекция позволила воеводе занять высокое место в Российском государстве. Он был частым гостем царских обедов, несколько раз в отсутствии царя «приглядывал» за Москвой. Будучи главой Пушкарского приказа, он стал инициатором создания полков «иноземного строя», формировавшихся по подобию европейских боевых единиц.
«Сидели за печью и сыскать их было нельзя»
Тем временем российское государство готовить вернуть Смоленск силой. Новая война против Речи Посполитой началась в 1632 году. Во главе русского войска численностью чуть больше 20 тысяч человек, должны были встать Михаил Шеин и князь Дмитрий Пожарский, однако последний из-за болезни был заменен на Артемия Измайлова. В декабре 1632 года армия подошла к крепости и начала осаду.
Однако польский гарнизон, засевший в крепости, успешно отражал атаки русского войска. Усугубляли ситуацию и нападения крымских татар, из-за чего многие дворяне покидали войска, чтобы защитить свои поместья.
Спустя полгода осады к городу подошли польские подкрепления – армия короля Владислава численностью в 30 тысяч человек. В этих условиях дальнейшие попытки овладеть Смоленском были бессмысленными.
Несмотря на это, царь потребовал от Шеина продолжать осаду, пообещав выслать подкрепления. Однако было уже поздно: польская армия, действовавшая в координации с гарнизоном Смоленска, смогла блокировать силы Михаила Шеина. В феврале 1634 года воевода был вынужден капитулировать. Условия были тяжелыми и унизительными, но в то же время сравнительно благоприятными для русской армии, учитывая то безвыходное положение, в котором она оказалась.
Войска Шеина получили возможность свободно отступить от Смоленска, сохранив холодное оружие и мушкеты с зарядами, но с обещанием не воевать против поляков в течение четырех месяцев. Самым тяжелым пунктом капитуляции была сдача всей артиллерии: поляки получили 107 пушек.
Остатки русской армии выступили из лагеря со свернутыми знаменами и без барабанного боя. Знамена всех русских полков были сложены у ног короля.
В Москве не оценили усилия Шеина по сохранению войска. Специальная боярская комиссия, расследовавшая причины неудачи компании, обвинила воеводу в некомпетентности. Попутно ему припомнили времена его польского пленения: якобы он уже тогда перешел на службу к Сигизмунду и Владиславу, поэтому сознательно и привел осаду к неудачной развязке.
Однако первым обвинительным пунктом шло утверждение, что Шеин «обесчестил бояр». Действительно, отправляясь в поход, воевода резко высказался против мешавших делу бояр, многие из которых, как он выразился, «вместо того, чтобы служить государю, сидели за печью и сыскать их было нельзя».
Заступиться за Шеина было некому: его покровитель, патриарх Филарет, к этому времени уже скончался. В апреле 1634 года суд приговорил Михаила Шеина, Артемия Измайлова и его сына Василия к смертной казни за государственную измену. Очень поспешно, через десять дней, они были обезглавлены.
По мнению многих историков, Шеин пал жертвой боярских интриг: не все могли простить военачальнику возвышения по итогам Смуты.
Простой народ, среди которого воевода был популярен, ответил на это известие масштабными беспорядками в столице. «…Когда на Москве Шеина и Измайлова казнили, и за то учинилась в людях рознь великая, да на Москве же были пожары большие, выгорела Москва мало не вся; в Можайске ратные люди так же погорели и разъехались…», - описывал события апреля 1634 года очевидец событий.
Оценен по справедливости
Смоленск удалось вернуть в состав российского государства только спустя двадцать лет, в 1654 году. Произошло это после четырехмесячной осады города русскими войсками, которыми командовали царь Алексей Михайлович. Это событие имело большое значение не только для России, но и для Европы, о чем свидетельствуют публикации в прессе многих стран. В них Смоленск называется «сильнейшей крепостью Европы», павшей перед «Великим герцогом Московии».
Крупнейшие историки XIX века Сергей Михайлович Соловьев и Николай Иванович Костомаров не считали Михаила Шеина виновным в измене во время смоленской войны 1632-1634 годов, хотя и допускали, что он оказался не на высоте как полководец, ведущий наступательные действия. Историк Сергей Федорович Платонов, описывая падение Смоленска, называл воеводу Шеина «одним из самых светлых русских деятелей того времени», а его отступление от Смоленска в 1634 году - «бесславным».
Прошли еще годы, и история все расставила по своим местам. Военный историк и писатель Вадим Викторович Каргалов в своей книге «Русские полководцы. Исторические портреты», вышедшей в 2004 году, поставил биографию Михаила Шеина вместе с биографиями выдающихся героев российской истории - Александра Невского, Дмитрия Донского, Михаила Воротынского, Михаила Скопина-Шуйского и Дмитрия Пожарского. Писатель-историк Александр Антонов опубликовал в 2005 году роман «Воевода Шеин», где воздал должное заслугам Михаила Шеина.
В 2015 году на широкие экраны вышел российский полнометражный военно-исторический анимационный фильм «Крепость. Щитом и мечом», где Михаил Шеин - один из главных героев защиты Смоленска.
Кроме того, личность воеводы раскрывается в фильме 2016 года «Стена», снятого по мотивам одноименного историко-приключенческого романа историка Владимира Мединского. В этой книге есть такие строки: «Никто из завоевателей не приходил на чужую землю, чтобы подарить ей мир и с миром из нее уйти. Все идут, дабы ту землю полонить, опустошить или себе навсегда забрать»...
Смоленские ревнители истории – участники исторического общества «Кронверк», в которое входят историки, реконструкторы, поисковики военной археологии и просто неравнодушные граждане, - подготовили проект памятника воеводе Шеину в Смоленске, а территорию рядом они предлагают превратить в парк под названием «Героям осады 1609-1611 годов».
Сергей Евгеньев
Специально для «Вестей»
