Однажды во время блокады в одном из ленинградских госпиталей произошло чрезвычайное происшествие: была обнаружена стопка фашистских листовок с призывом к красноармейцам сдаваться в плен, а у главного врача пропали чистые бланки справок о выписке. Диверсия! Стало понятно, что в госпитале действует предатель, а возможно, целая вражеская сеть, которую нужно обезвредить. За дело взялся сотрудник госбезопасности Борис Пидемский. В осажденном Ленинграде возглавлял опергруппу НКВД, зоной ответственности которой были госпитали: абвер нередко засылал своих агентов под видом раненых.
НЕ ОТСИЖИВАЛИСЬ В БЛИНДАЖАХ
Борис Михайлович Пидемский — легенда военной контрразведки. В нее он пришел в марте 1941 года, имея за плечами опыт советско-финской войны, где он был военфельдшером. Через несколько месяцев обучения Пидемский получил очередное воинское звание — политрук. Великую Отечественную войну он встретил уже подготовленным оперативным работником.
Когда началась война, сферой его ответственности стали госпитали. Немцы вскоре стали забрасывать шпионов под видом раненых, поэтому медицинские учреждения подвергались тщательной проверке контрразведкой. Борис Михайлович вспоминал, что в начале войны это были агенты, подготовленные абвером из изменников прошлых лет. Их провалы иногда происходили из-за незнания событий, произошедших в стране недавно. А все последующие потоки лазутчиков абвера, вербовавшихся из военнопленных и скоропалительно обучавшихся в разведшколах, была разоблачены из-за низкого уровня их подготовки, из-за ошибок в документах. И конечно же, благодаря информации советской агентуры, уже внедрённой в разведшколы немцев.
Многие немецкие агенты из бывших советских военнослужащих приходили с повинной, объясняя согласие на вербовку желанием вернуться из плена на Родину. Они нередко успешно использовались для перевербовки и внедрения в разведцентры противника в целях работы на нашу контрразведку…
Осенью 1941 года Борису Пидемскому было поручено участие в формировании 20-й стрелковой дивизии войск НКВД, готовящиеся к переброске на Невский пятачок, с приказом «обеспечить форсирование водной преграды, чёткую связь частей с правым берегом и между собой». Форсировав вместе с личным составом подразделения Неву, Пидемский по приказу должен был вернуться в управление фронта. Однако получилось иначе: по распоряжению заместителя начальника Невской оперативной группы он заменил на «пятачке» погибшего оперативного работника. Пидемский принимал меры по предотвращению внедрения в часть лазутчиков, утраты кодовых таблиц и шифров, дезертирства и паники, подключения немцев к линиям связи.
Как и другие оперработники, ходил в атаки. Как впоследствии вспоминал Брис Пидемский, армейские контрразведчики всегда старались быть на переднем крае. Так было на всех фронтах. «Если бы отсиживались в блиндажах, доверия бы к нам не было», — отмечал Борис Михайлович.
Защитники Невского пятачка между собой шутили (конечно, это был черный юмор): мол, отсюда две очень быстрых дороги – либо в «наркозем» (то есть смерть), либо в наркомздрав (ранение). Борису Пидемскому на плацдарме удалось продержаться семнадцать дней. В одной из атак разорвавшимся снарядом он был ранен и тяжело контужен.
За доблесть и мужество, проявленные в боях на «Невском «пятачке», Бориса Михайловича был удостоен награды. Как отмечалось в наградном листе, отбивая противника, он лично повел красноармейцев в атаку. «Благодаря этому атака противника была отбита с большими потерями для фашистов, а тов. Пидемский занял выгодный рубеж, на котором закрепился. С занятого рубежа т. Пидемский путем продуманного прицельного ружейно-пулеметного огня нанес большой урон живой силе противника». Пидемский был представлен к ордену «Красной Звезды», но получил медаль «За отвагу». Но, в конце концов, воевал ведь он не за награды!...
О героизме советских солдат на Невском пятачке на основе сделанных в военный период записей Борис Михайлович написал рассказ «На седьмой переправе» и документальную повесть «Поздней осенью сорок первого».
ПОДОЗРИТЕЛЬНАЯ ЗИНАИДА
Во время блокады немцы возлагали немалые надежды на агентуру внутри осажденного города. Было даже сформировано диверсионное подразделение «Русская учебная команда» («Айнзатц Ленинград»). В нем были собраны коллаборационисты, хорошо знавшие город. Агенты должны были проникать в блокированный Ленинград, вербовать новых предателей, собирать информацию, выискивать цели для авиации, используя затем так называемых «ракетчиков», который подавали самолетам врага сигналы. Во время штурма города созданная сеть диверсантов должна была заблаговременно захватить стратегические объекты…
Чекисты имели представление о том, что враг ведет подобную деятельность, поэтому к упомянутому выше ЧП в госпитале отнеслись очень серьезно. Борису Пидемскому удалось вычислить распространителя листовок – некую Зинаиду Крикунову. Помогла ее соседка по коммуналке на Большой Пушкарской улице Наталья Данилова. Ее поведение в условиях военного времени показалось ей подозрительным.
Наталья точно видела, что к Зинаиде с фронта приезжал ее муж и пробыл несколько дней, Наталья четко слышала его голос. Однако когда Наталья спросила саму Зинаиду о визите мужа, та стала все отрицать. Наталья заподозрила, что муж Зинаиды мог дезертировать с фронта.
После того, как Наталья поделилась этой информацией с чекистами, ей поручили внимательно наблюдать за Зинаидой. Официально та работала в госпитале. Однако, по словам соседей, несмотря на тяготы блокадного времени, любила жить красиво, приобретала дорогие вещи, часто устраивала гулянки с дорогой выпивкой, приводила к себе разных мужчин.
Выяснилось, что в госпитале она расспрашивала вновь прибывших раненых, откуда о них, пыталась узнать у них новости с фронта. Уже потом оказалось, что она собрала сведения о дислокации воинских частей и выяснила расположение более тридцати госпиталей фронта, двух полевых аэродромов, сфотографировала множество уличных огневых точек, а также подводные лодки, замаскированные в Неве, и крейсер «Киров». Именно она подбросила раненым, которые вскоре должны были вернуться на фронт, листовки, призывающие к измене Родине.
В результате проведенной операции Зинаида Крикунова и ее сообщник Валентин Траян были арестованы с поличным. При себе они имели большое количество зашифрованных разведданных (копии документов, фотографии, схемы, карты) приготовленных для передачи в абвер, в обмен на обещанную им большую сумму денег.
Однако Зинаида и радист были мелкими предателями, у них не было контактов с другими группами, не было выходов на тех, кто планировал операции абвера. Требовалось заманить в Ленинград шпиона покрупнее.
ОПЕРАЦИЯ «ПРИМАНКА»
Благодаря этой операции, в которой Борис Пидемский играл активную роль, чекистам удалось разоблачить несколько групп, а вместо них создать «свою», подставную, которая регулярно снабжала врага дезинформацией, выгодной советскому командованию.
Начали с того, что в центр немецкой разведки в Псков был направлен наш агент, Глеб Федотов, с весточкой от Зинаиды и радиста. Якобы те собрали ценный материал, но из-за гибели руководителя, знавшего шифр, остались без связи. Вскоре в Ленинград прибыл такой агент из-за линии фронта. Началась «игра».
Глеб Федотов был один из лучших зафронтовых агентов. Он добрался до оккупированного Пскова с «ценными» поддельными разведданными. Сумел убедить руководителей немецких разведслужб, что для успеха операции в Ленинграде необходимо забросить туда агента Федора Хлыстова. Тот был особо ценным агентом абвера под оперативном кличкой «Хлыст». В самом начале войны он уклонился от мобилизации и перебежал к немцам, после чего попросился на службу в нацистскую разведшколу.
Агент «Хлыст» проявлял рвение в диверсионной учебе и постоянно заявлял, что является закоренелым врагом советской власти. Используя свои знания местности в окрестностях Ленинграда, в разведшколе координировал подготовку диверсантов для проведения диверсионных операций.
Несмотря на сильные подозрения и жесткие возражения со стороны «Хлыста», который был категорически против возвращения на советскую территорию, немецкие спецслужбы подготовили и провели совместную выброску агентов «Ворон» и «Хлыст».
Федотов сумел заблаговременно уведомить органы НКВД о месте планируемой высадки. Оперативники успешно организовали поимку Федора Хлыстова сразу после приземления на парашютах в лесу возле поселка Мельничный Ручей. Сразу после приземления, при укладке парашюта, Хлыстов заметил приближающихся оперативников и, во время проведении операции захвата, успел нанести смертельное ранение "напарнику". Глеб Федотов погиб, посмертно он был представлен к высокой государственной награде…
Операция «Приманка», с использованием радиоигр и подставной шпионской группы продолжалась более двух лет. Дезинформация противника сыграла немалую роль в победах Красной армии под Ленинградом. Наши контрразведчики сумели одолеть, переиграть, победить врага. Они не допустили, чтобы противнику просочилась хотя бы какая-нибудь информация об операции «Искра». Поэтому наступление Ленинградского и Волховского фронтов в январе 1943-го, прорвавшее блокаду, стало для немцев полной неожиданностью.
ЗА ВСЕ В ОТВЕТЕ
19 апреля 1943 года Совет народных комиссаров СССР постановил: «Управление Особых Отделов НКВД СССР изъять из ведения НКВД СССР и передать Народному Комиссариату Обороны, реорганизовав его в Главное Управление Контрразведки (ГУКР) Наркомата обороны «Смерть шпионам».
В постановлении указывалось, что на органы «Смерш» возлагаются задачи борьбы «со шпионской, диверсионной, террористической и иной подрывной деятельностью иностранных разведок в частях и учреждения Красной армии», «с антисоветскими элементами, проникшими в части и учреждения Красной армии». Кроме того, «Смерш» боролся с предательством и изменой родине, с дезертирством, проверял военнослужащих и других лиц, побывавших в плену и окружении.
Безусловно, главной силой органов «Смерш» были его сотрудники. Костяк составили опытные офицеры особых отделов. В начале войны в них пришло много молодых сотрудников из числа командиров и политработников, работников территориальных органов безопасности, милиции и выпускников вузов. Фактически военную контрразведку формировала и комплектовала вся страна.
Ключевые слова в аттестации оперработника: «проверен в боевой обстановке». Военный контрразведчик в войсках был «за все в ответе» — за солдатское питание и снаряжение, боевой дух и настроения в коллективе. Нередко «Смершевцы» лично с оружием в руках участвовали в боях, брали на себя командование подразделениями, потерявшими командиров.
Бориса Пидемского назначили в Управление «Смерш» заместителем начальника отделения, обеспечивавшего тыл Ленфронта. «Шел постоянный пинг-понг агентов, — вспоминал впоследствии Борис Пидемский. – Мы засылали абверовцам перевербованных нами агентов. Немцы направляли проверки, которые нужно было водить за нос…».
В мае 1943 года Бориса Пидемского перевели в 1-й отдел управления контрразведки «Смерш» Ленинградского фронта. В оперативном обеспечении отдела находился штаб фронта. Удалось разоблачить немецкого агента, который имел задание убить командующего Ленинградским фронтом Леонида Говорова…
Как известно, бывших чекистов не бывает. После войны «смершевцы» продолжали работать в контрразведке, в органах госбезопасности, а выйдя на пенсию, некоторые из них проявили себя на литературном поприще. Борис Пидемский возглавил издательство «Советский художник», а потом предложил проект, который позволил появиться издательству «Аврора». Им же он долгое время и руководил.
Повесть Бориса Пидемского «Под стук метронома», в которой он описал одну из операций военных контрразведчиков в блокадном Ленинграде, была уже в наши дни удостоена премии ФСБ России. Ныне, как отмечается на выставке в музейном центре «Россия – моя история», посвященной 80-летию создания Главного управления контрразведки «Смерш», ветераны военной контрразведки Западного военного округа шефствуют над кадетским классом имени Бориса Михайловича Пидемского в Дубровской средней школе (в городском поселении Невская Дубровка). Именно с этого берега Невы бойцы Красной армии переправлялись на Невский пятачок. Одним из них осенью 1941-го был и Борис Пидемский…
