Главная Истории любви Профессор и ученица

Профессор и ученица

ИХ НАМЕРЕНИЕ СОВЕРШИТЬ ТАЙНОЕ БРАКОСОЧЕТАНИЕ БЫЛО РАСКРЫТО, А ПОБЕГ НЕ УДАЛСЯ

Коллаж Ирины МАКСИМЕНКО

 

В 1834 году студент физико-математического отделения философского факультета Московского Императорского университета Александр Сухово-Кобылин, в будущем известный драматург, философ, почетный академик Петербургской Академии наук, записал в своем дневнике: «17 лет. 1-й курс. Переезд в Корсаков дом. Надеждин живет у нас». Речь шла о молодом профессоре, занимавшемся обучением младшей сестры Сухово-Кобылина – Софьи. А со старшей, Елизаветой, у него случился бурный роман…

АКРОСТИХ БУДУЩЕЙ ЖЕНЕ

Николай Надеждин был сыном сельского священника. Закончив духовную академию, он не пошел по пути отца, а стал знатоком истории, философии, археологии, теории литературы, с 1832 по 1835 год в звании ординарного профессора он преподавал в Московском университете теорию изящных искусств, археологию и логику. Причем, как вспоминали студенты, он не читал по тетрадке, как профессора того времени: его лекции были блестящими импровизациями.

«Николай Иванович был молодой человек среднего роста, худенький, с вдавленной грудью, с большим и тонким носом и с темными волосами, спускавшимися на высокий лоб, – вспоминал один из слушателей. – Читая лекции, он всегда зажмуривал глаза, точно слепой, и беспрерывно качался, махая головой сверху вниз, будто клал поясные поклоны. И это размахивание гармонировало с его размашистой речью, цветистой и искрометной, как горный поток».

И вот такой блистательный молодой человек появился в доме московского богача Василия Александровича Сухово-Кобылина в качестве домашнего преподавателя.

Как отмечает исследовательница Елена Майорова в своей книге «Любовь и страсть Сухово-Кобылина», поначалу Николай Надеждин был страстно влюблен в мать семейства, Марию Ивановну, которая требовала от него объяснений в любви, уверений в преданности, клятв, слез и страданий, в чем домашний учитель и не отказывал.

«О! какой рай было открылся в душе моей, – признавался своей даме Надеждин, – когда я узнал вас – узнал ближе. Вы, казалось мне, поняли меня, оценили и дали почувствовать мне самому, что я могу еще что-нибудь значить не для одного себя… О! я не льстил вам, когда уверял вас, что вы воззвали меня к жизни… Это я скажу и на смертном одре моем… Я обязан вам своим воскрешением… Первое искреннее, пламенное чувство мое было к вам».

Однако затем Николай Надеждин обратил внимание на ее дочь – весьма привлекательную Елизавету. Молодой профессор хвалил ее успехи, называл своей лучшей воспитанницей. Постепенно дружеские отношения переросли в романтические.

«О, с какою гордостью, с каким упоением представляю я тебя моей нужной подругой!.. – писал Николай Надеждин Елизавете. – Я – царь на престоле с тобою!.. Знаешь ли, друг мой! Третьего дня вечером, когда я писал письмо к твоей матери, Константин, вследствие моей давнишней, в шутку сделанной просьбы, написал акростих к будущей моей жене, то есть к тебе теперь. Вот он:

На ней почиют вдохновения,
Алмазной цепью сплетены;
Дары благого Провидения
Ей в изобилии даны;
Жизнь с беззаботною улыбкой
Дает ей лучшие цветы,
И вьются, вьются цепью зыбкой
Над нею легкие мечты;
Алеет утро красоты!

Из заглавных букв выходит Надеждина (Елисавета!)… О, как этот портрет будет походить на оригинал, когда мы будем вполне счастливы!.. Константин славно угадал прекрасный идеал души моей… Да будет так!.. Это вдохновение юного, невинного младенчески сердца я признаю за пророчество».

«Я ПРИЛЕЧУ НА КРЫЛЬЯХ ЛЮБВИ»

Сохранилось еще несколько посланий Николая Надеждина Елизавете, которые позволяют судить об их отношениях.

«Тверди своим, что у тебя нет сил ждать, что ты непременно убежишь ко мне. Домогайся одного, чего еще можно домогаться: чтобы тебя отпусти­ли они сами на век четыре стороны… толкнули в мои объятия… Грози, что ты не будешь скрывать любви своей… не побоишься никого и ничего… Мы еще имеем перед собой два или полтора месяца… Это довольно времени… Если уже непременно увезут тебя, найди случай, во что бы то ни стало, известить меня через почту: где ты? Я прилечу на крыльях любви… Я убью все мое состояние, войду в долги, – закабалю, заложу всю мою будущность, чтобы иметь средства овладеть тобою… Мы играем в ужасную игру; но это будет coup decisif: быть или не быть!».

«Ты пойдешь со мною, пойдешь моею женою, волею или не­волею, с согласия или без согласия, – это Бог решить… Отвечай мне завтра одно слово, только одно: да или нет, и предоставь мне действовать… Минуты дороги! Когда ты скажешь: да! я напишу к твоему отцу и матери формальное предложение, просьбу твоей руки… Знаю, что они не согласятся. Но тогда, по крайней мере, вся ответственность пред глазами света с нас снимется. Тогда… развязка должна быть насильственная…».

«Будь сама беспристрастным судьею. Кто был главным виновником этих ужасных катастроф, чрез которые переходила ты с опасностью своей драгоценной жизни? – Я! Мое присутствие было для тебя губительным ядом: оно не давало тебе ни минуты успокоения; оно перекидывало тебя беспрестанно то в небо, то в ад; оно истерзало всю твою душу!…».

Летом 1834 года Николай и Елизавета решили пожениться. Но родители Елизаветы были категорически против брака с «поповичем». Влюбленные задумали завершить тайное бракосочетание и побег, их намерения были раскрыты, и Надеждина удалили из дома Сухово-Кобылина. «Разрыв, он выезжает из нашего дома», – записал в дневнике Александр Сухово-Кобылин.

Считая, что Надеждин оскорбил честь его сестры, он вызвал его на дуэль. Надеждин отказался принять вызов, объяснив это тем, что раз в силу своего недворянского происхождения он не может жениться на Елизавете, то и решать вопрос чести дворянским способом ему не следует. Сухово-Кобылин был разгневан подобным ответом и потребовал от Надеждина убираться вон из Москвы, грозя, что иначе пристрелит «дерзкого поповича», даже если поплатится за это Сибирью.

Николай Иванович предпочел не искушать судьбу. Он оставил преподавательскую деятельность и уехал в путешествие за границу. А 1835-1836 годах он проехал большую часть Западной Европы.

ГРАФ ИЗ ФРАНЦУЗСКОГО РОДА

Что же касается Елизаветы, то родители увезли ее за границу. В феврале 1838 года в Штутгарте она вышла замуж за графа Анри из благородного французского рода Салиас-де-Турнемир. Вскоре они поселились в Москве, но семейная жизнь продолжалась не очень долго.

Он был талантливым художником и поэтом, но на средства жены пытался наладить в России производство игристого вина из местного сырья и потерпел неудачу, разорился. А в 1844 году за участие в дуэли был выслан из России. Он уехал один, фактически бросив жену с тремя детьми.

После отъезда мужа Елизавета Васильевна стала вести вполне эмансипированную жизнь. Устроила в своем доме литературный салон, который стал одним из лучших в Москве. Вскоре и она сама занялась литературным творчеством. В 1849 году в журнале «Современник» появилась ее первая повесть, «Ошибка» под псевдонимом «Евгения Тур». Дебютное произведение имело большой успех. На него обратил внимание знаменитый драматург Александр Островский, приветствовав рождение «нового самобытного таланта».

Евгения Тур продолжила литературное творчество, в 1856 году она стала заведовать беллетристическим отделом журнала «Русский вестник», а спустя пять лет основала собственный журнал – «Русская Речь»…

В 1861 году ее сын Евгений Салиас-де-Турнемир участвовал в студенческих волнениях, да и сама писательница сочувствовала его взглядам. За ней был установлен негласный полицейский надзор, поэтому в начале 1862 года она вынуждена была уехать во Францию, где долгое время прожила в Париже. В 1870 году вернулась в Россию, снова занималась литературным трудом, писала повести и романы для детей и юношества.

Евгений Салиас-де-Турнемир стал известным автором исторических романов. Причем люди «левых» взглядов считали его записным реакционером, другие обвиняли Салиаса в вульгаризации приемов «Войны и мира»…

ВОЗЗВАНИЕ К ЦАРЮ

Любопытно, как сложилась судьба Александра Сухово-Кобылина, вызывавшего Николая Надеждина на дуэль. Он много путешествовал, и однажды во время пребывания в Париже познакомился с Луизой Симон-Деманш, ставшей его любовницей. Несчастным стечением обстоятельств он был вовлечен в дело о ее убийстве в Москве, семь лет находился под следствием и судом, дважды был арестован.

Однажды вечером – дело было в ноябре 1850 года – Луиза Симон-Деманш вышла на улицу и домой не вернулась. На следующее утро Александр Сухово-Кобылин, не застав ее в снимаемой квартире, попытался организовать частные поиски. Слуги утверждали, что барин никогда прежде не был так встревожен об отлучке Луизы. Сухово-Кобылин прибыл на заседание Купеческого собрания, нашел там московского обер-полицмейстера Ивана Лужина и сообщил ему о пропаже Луизы. Начались поиски.

В тот же день казак Андрей Петряков обнаружил неподалеку от Ваганьковского кладбища тело женщины лет тридцати пяти, лежавшее в сугробе. Доктор Тихомиров зафиксировал: «кругом горла на передней части шеи находится поперечная, с рваными расшедшимися краями рана, длиною около трех вершков». Возле тела сохранился санный след…

Обер-полицмейстер Иван Лужин обратил особое внимание на поведение Алексаондра Сухово-Кобылина, который в частном разговоре верно указал направление поисков пропавшей женщины, а также «многократно изъявлял опасения, не убита ли она». Возникало впечатление, что он сам ее убил, а затем для отвода глаз заявил о ее пропаже и инициировал поиски.

Сухово-Кобылин и пятеро его крепостных, у которых силой вырвали признание в мнимом совершении преступления, были близки к каторге. Лишь отсутствие каких-либо доказательств, огромные связи и огромные деньги освободили Сухово-Кобылина и его слуг от наказания. Сидя в тюрьме, он создал свою первую пьесу, принесшую ему популярность, – «Свадьбу Кречинского».

«Всемилостивейший Государь! – обращался в июне 1851 года Александр Сухово-Кобылин к императору Николаю I. – Скорбящим духом, но с верою в милость и правосудие Ваше повергаю я мою всеподданнейшую просьбу пред Лицем Вашим. В мучительном для благородного сердца положении, лишенный всех средств к восстановлению моей чести, для меня осталось одно последнее средство: у Престола Вашего слышать отеческое слово милости, которое одно может возвратить мне безвинно понесенные мною страдания и снимет позор, легкомысленно нанесенный в лице моем, моему честному роду, которого я остаюсь ныне последний представитель.

По делу об убийстве, совершенном над Московскою купчихою Луизою Симон-Деманш, первым ходом следствия, без всяких улик и доказательств, в противность всех Законов, поставленных Вашим Императорским Величеством, без основания, легкомысленно я был обвиняем в смертоубийстве, взят к следствию, лишен свободы и заключен в унизительную тюрьму. В следствие таких противузаконных действий весть о моем преступлении, даже о признании в убийстве, быстро распространилась всюду и ужасами обстоятельств, сопровождавших это событие, поразила умы, покрыла меня в общественном мнении позором и лишила чести верноподданного…».

Через пять с половиной лет с момента открытия дела об убийстве Симон-Деманш следствие зашло в тупик. Министр юстиции признал, что в деле не нашлось «улик, требуемых законом», а подозрение в отношении Сухово-Кобылина базировалось исключительно на «одних предположениях, ни на каких данных не основанных».

Комментарии
0
Рекомендуем:
29 марта 29 марта – День Партизанской славы
Власть
29 марта Сергей Бебенин: «Если мы хотим жить спокойно, силовики должны быть обеспечены»
Здоровье
29 марта Спортивные выходные в Ленобласти: встречаем апрель на старте!
Новости Ленинградской области
29 марта Символ мечты, надежды и любви, которые разрушила война
Новости Ленинградской области
29 марта Новый эталон школы
Новости Ленинградской области
29 марта С заботой о будущих родителях
Здоровье
29 марта Когда наука дружит с медициной
Власть
29 марта Сергей Коломыцев: «Равнодушных в Сертолово нет»
Власть
29 марта Вера Пыжова: «Коммунар абсолютным большинством отдал голоса за действующего Президента»
Криминальные вести
29 марта Жителя Сланцев подозревают в убийстве местного таксиста
Криминальные вести
29 марта Пешеход дважды попал под колеса на трассе «Пески-Сосново-Подгорье»
Криминальные вести
29 марта Нетрезвого жителя деревни Нурма задержали в Шапках за стрельбу
Криминальные вести
29 марта Житель Нового Девяткино явился в полицию с повинной
Криминальные вести
29 марта Выстрел в ногу за место на парковке
Криминальные вести
29 марта Жительницу Волхова подозревают в организации борделя в Выборге
Криминальные вести
29 марта Пенсионерка стала пособницей мошенников, грабивших других пенсионеров
Криминальные вести
29 марта Оружие, поддельные документы и 15 кг кокаина: ФСБ задержала в Ленобласти продавца наркотиков
27 марта От Ленобласти до Заполярья: ФосАгро расширяет горизонты
^