Его называли самым жестоким предателем Второй мировой войны. Нынче его нередко зовут «фюрером из поселка Локоть». Бронислав Каминский стал видным участием русского коллаборационистского движения, возглавил так называемую Локотскую республику, стал командиром дивизии СС, участвовал в подавлении Варшавского восстания в 1944 году, но был расстрелян своими же - по приговору немецкого военного трибунала…
АГЕНТ «УЛЬТРАМАРИН»
В историях о предательстве всегда интересен пролог. Не вдруг ведь человек становится на пусть измены! Всегда этому что-то предшествует… Ни в коем случае не пытаюсь оправдать совершенное предательство, все же любопытно покопаться в причинах, побудивших человека совершить подобный поступок, после которого обратной дороги уже нет.
Бронислав Каминский родился в 1899 году Полоцком уезде Витебской губернии. Его отец был поляком, мать родом из Германии. Вскоре семья перебралась в Петербург: тогда многие поляки приезжали в столицу Российской империи в поисках лучшей жизни. В 1917 году Бронислав поступил в Петроградский Политехнический институт, но учебу скоро бросил. Во время Гражданской войны вступил в Красную армию, вступил в партию большевиков.
Совсем недавно архивисты Центрального государственного архива историко-политических документов Санкт-Петербурга (бывшего Партийного) представили широкой публике документ из своей коллекции - запрос управления НКВД Ленинградской области в Ленинградский горком ВКП(б) с просьбой о проверке оснований для исключения из партии ссыльного Бронислава Каминского, датированный 1939 годом. Поводом для запроса послужило ходатайство жены Каминского об отмене высылки.
В письме Анны Каминской в прокуратуру говорилось: «Придя с фронта, поступил в техникум, оттуда направлен на практику на завод «Республика». На заводе проработал шесть лет; был застрельщиком соцсоревнования, внес много рацпредложений по обжигу. На заводе и сейчас обжигают его методом… За хорошие показатели в работе он был направлен в счет «набора индустриализации» на учебу в Ленинградский химико-технологический институт».
Ответ Ленинградского горкома ВКП(б) на запрос неизвестен, однако из личного дела Каминского известно, что его дважды исключали из партии (в 1933 и 1935 годах) - за связь с «троцкистами» и проживающим с 1920 года в Польше братом, что, в свою очередь, и послужило причиной его высылки в октябре 1937 году из Ленинграда в город Шадринск Челябинской области (в настоящее время входит в состав Курганской области).
Иными словами, Бронислав Каминский подвергался преследованиям по политическим мотивам. Во время «большого террора» он несколько раз был арестован, после третьего ареста его отправили в ссылку в Шадринск. И если бы впоследствии не стал бы предателем, то был бы, по всей видимости, реабилитирован за отсутствием состава преступления.
Как отмечают архивисты, дальнейшие события показывают, что старания родных, по всей видимости, не были напрасными, поскольку в 1940 году Каминского перевели на поселение поближе к семье – в Орловскую область. Собственно таким образом он оказался в том самом поселке Локоть Орловской (ныне Брянской) области.
Есть версия, что Каминский заплатил за перевод в Локоть своим согласием стать секретным сотрудником НКВД, и 28 марта 1940 года он стал агентом НКВД под кличкой «Ультрамарин» для «разработки» ссыльных троцкистов. Правда, по некоторым данным, он был не очень рьяным осведомителем. Впоследствии в рапорте начальника НКВД по Орловской области Фирсанова начальнику 2-го управления НКВД о деятельности агента «Ультрамарин» говорилось: «…В период пребывания в поселке Локоть... по отзыву лейтенанта Гурова, агент к работе относился недобросовестно, задания точно не выполнял...».
«ПОЛИТИЧЕСКИЙ ЦЕНТР КОНТРРЕВОЛЮЦИИ»
После того, как в октябре 1941 года поселок Локоть был занят немецкими войсками, Каминский, оставшийся на оккупированной территории, пошел на сотрудничество с противником. С санкции германского руководства в 1942 году он возглавил Локотское окружное самоуправление – так называемую Локотскую республику.
В него вошли отдельные районы Орловской и Курской областей, на территории которых жило более 600 тысяч человек. Для нацистов это был своего рода эксперимент: они вывели с территории районы практически все свои войска, оставив только офицеров связи. Контроль над территорией взяло на себя воинское формирование Бронислава Каминского.
Локоть не случайно послужил базой для Каминского. В докладной записке первого секретаря Орловского обкома ВКП(б) майора госбезопасности Матвеева начальнику Центрального штаба партизанского движения генерал-лейтенанту Пономаренко говорилось: «В первые же месяцы отечественной войны в Комарический, а особенно в Брасовский районы вернулось несколько десятков раскулаченных и высланных. Они, в расчете на быстрый приход оккупантов, уже присматривались к бывшей своей собственности… Политическим центром контрреволюции… являлся с первых же дней оккупации поселок Локоть Брасовского района Орловской области».
В сентябре 1941 года избранные сельские старосты и депутаты Брасовского района собрались в Локте на «вечевой сход». Вряд ли это было стихийное, «самостийное» собрание. Нет никакого сомнения, что организовали его оккупанты, но почва была тщательно подготовлена. Из шести претендентов главой местного самоуправления был избран Константин Воскобойник, преподаватель физики в местном лесохимическом техникуме (он переехал в Локоть в 1937 году), а его заместителем – Бронислав Каминский. Война застала его в должности технолога здешнего спиртзавода.
В конце 1941 года Воскобойник распространил по окрестностям приказ, в котором говорилось: «Предлагаю всем партизанам, оперирующим в Брасовском районе и ближайших окрестностях, а также всем лицам, связанным с ними, в недельный срок, т. е. не позднее 1 января 1942 года, сдать старостам ближайших селений все имеющееся у них оружие, а самим явиться для регистрации в Управление районного старосты в пос. Локоть... Все, кто не явился, будут считаться врагами народа и уничтожаться без всякой пощады... Всякие сказки о возвращении советского режима в оккупированные области являются вздорными необоснованными слухами…».
Партизанским «приветом» стала атака на поселок Локоть в ночь с 7 на 8 января 1942 года. Нападение оказалось неожиданным и успешным: убито около 50 полицейских (из 200 человек, входивших в формирование на тот момент), погиб Воскобойник.
Его должность занял Каминский. Численность своего вооруженного «ополчения» он довел до 400 человек и стал заниматься борьбой с партизанами. Когда в некоторых уездах начались волнения, Каминский еще увеличил численность своего войска, проведя призыв юношей 18-20 лет. В результате в Локотском округе появилась «Русская освободительная Народная армия» (сокращенно – РОНА). Германское командование называла ее «бригадой Каминского».
В ней были свои бронетанковый дивизион, зенитная батарея, комендантский взвод, истребительная рота, специальная часть, а также номерные батальоны, которых насчитывалось 14 штук. В начале 1943 года численность «бригады Каминского» насчитывало почти 10 тысяч человек.
Локотская республика стала своего рода государством в государстве, с собственными порядками и даже своей системой налогообложения. Было объявлено о запрете коммунистической идеологии и пропаганды. Пытаясь заручиться поддержкой населения, он распустил колхозы, объявил о передаче земли крестьянам, запретил ее продажу. Открывал закрытые большевиками храмы. Каминский даже выпускал в округе газету «Голос народа», тираж которой превышал 12000 экземпляров.
БОЯЛИСЬ И НЕНАВИДЕЛИ…
Основной задачей бригады Каминского была борьба с партизанами: они подлежали тотальному уничтожению. И Каминский занимался этим с огромным усердием, к удовлетворению своих нацистских хозяев. Он действовал чрезвычайно жестоко: стирал с лица земли целые деревни, не давая никому пощады. Уничтожал партизан, их помощников, да и просто всех, кто был заподозрен в нелояльности к новой власти. Борьба с партизанами на деле стала войной против собственного народа. Каминского боялись и ненавидели…
Согласно официальным советским данным, в 1941–1943 годах на территории Брянской и Витебской областей бригада РОНА уничтожила более 10 тысяч человек, 24 деревни были сожжены и 203 человека были сожжены заживо.
Нацисты были довольны: хотя бы в этом районе не надо было тратить силы вермахта на борьбу с партизанами! Командующий 2-й танковой армией генерал Шмидт докладывал о Каминском в Берлин: «Он создал остров внутри обширного партизанского края в районе Брянска — Дмитровска— Севска — Трубчевска, который препятствует расширению партизанского движения, связывает деятельность мощных партизанских сил и предоставляет возможность для ведения германской пропаганды среди населения. Кроме того, район поставляет продовольствие для германских войск».
Летом 1943 года, после поражения вермахта на Курской дуге, в «Локотской республике» приняли решение об эвакуации. Коллаборационисты Каминского вместе с членами семей отправились в Белоруссию, избрав своей штаб-квартирой город Лепель. На протяжении последующего года Каминский и его подручные боролись с белорусскими партизанами, используя уже опробованную тактику террора и устрашения.
Летом 1944 года бригада Каминского была включена в состав войск СС, получив название Штурмовой бригады СС РОНА. Каминскому было присвоено звание ваффен-бригадефюрера и генерал майора войск СС. А затем часть бригады Каминского срочно перебросили в Варшаву – на борьбу с восстанием, которое подняли местные повстанцы и которое и по сей день служит предметом национальной гордости поляков.
Бой на баррикадах. Варшавское восстание, 1944 г.
На допросе на Нюрнбергском процессе обергруппенфюрер СС Эрих фон дем Бах, возглавлявший формирования, действовавшие против восставших, всю вину за жестокость возложил на сводный полк РОНА. Он насчитывал 1700 бойцов, непосредственно командовал им штурмбанфюрер Иван Фролов.
Бойцы РОНА, действительно, показали себя как зверские, да еще и неуправляемые каратели. После того, как они жестоко расправились с госпиталем восставших, они занялись мародерством и кутежом. Но кроме того, от немецких солдат начали поступать сведения о том, что «каминцы» стреляют им в спину.
Для нацистов это стало «красной чертой». Каминский и его приближенные были арестованы, признаны виновными в «поощрении реквизиций и грабежей» и 28 августа 1944 года расстреляны. А чтобы подчиненные Каминского не взбунтовались, им объявили, что их командир погиб, попав в засаду польских партизан.
ОПЕРАЦИЯ «Т»
Впрочем, есть одна деталь, которая, по всей видимости, свидетельствует, что в НКВД до определенного времени на Каминского, как на своего секретного осведомителя, возлагали определенные надежды, полагая, что удастся использовать возглавляемые им формирования против фашистов.
Как отмечает живущий в Петербурге внук Каминского, удивительно то, что родственники Бронислава Каминского, жившие в блокадном Ленинграде, не были подвергнуты репрессиям. Дочерей Каминского зимой 1942 года эвакуировали со школой в Омскую область, весной 1944 года они вернулись в Ленинград в сопровождении сотрудников НКВД.
В самый разгар антипартизанских операций РОНА, в апреле 1943 года, сестра Каминского Антонина была заброшена в Лепель, как следует из документов НКВД, «в качестве средства для проведения операции «Т» (Теракт)». В ее задачу входило убедить брата перейти на сторону советской власти вместе с РОНА и аппаратом самоуправления. В случае отказа Антонина должна была убить родного брата. Однако ни первого, ни второго пункта она не выполнила.
Двое дочерей Каминского после войны вышли замуж за офицеров. Регина, старшая дочь, работала секретарем парткома на одном из крупных ленинградских заводов.
По большому счету, подобное отношение, проявившееся после войны, тоже объяснимо: советское общество успешно строило коммунизм, и была сделана попытка вообще сделать вид, что в недавней войне не было коллаборационистского движения, а были лишь одни отдельные подонки-предатели, типа Власова.
Ведь в середине 1950-х годов получили амнистию и вернулись по домам те, кто когда-то пошел служить нацистам, а затем попал в плен. Появился даже такой анекдот. Эстонец захотел вступить в партию, пишет заявление: «Прошу принять меня в КП». «Замечательно! – отвечают ему. – Только не в КП, а в КПСС». «Нет, в СС я уже был, - хитро говорит эстонец. – Теперь хочу в КП».
