Коллаж Ирины МАКСИМЕНКО
Что связывало художников Михаила Врубеля, Валентина Серова и Владимира Дервиза с семьей петербургского доктора Якова Мироновича Симоновича? Как нетрудно догадаться, романтические чувства к трем барышням из этого семейства. Врубель был влюблен в Машу Симонович, Владимир Дервиз – в Надю Симонович, а Валентин Серов – в Ольгу Трубникову, сироту, которая воспитывалась в этой семье.
ТРИ БАРЫШНИ НА КИРОЧНОЙ
Как отмечает краевед Наталья Пугачева, молодые люди вместе работали в мастерской на 10-й линии Васильевского острова, писали портреты друг друга, создавали собственные композиции, не расставались с кистью по 12 часов, иногда к ним присоединялись их знаменитые учителя: Илья Репин и Павел Чистяков. Кроме того, здесь шла работа над акварелью «Натурщица в обстановке Ренессанса».
Михаил Врубель вспоминал по поводу этой картины: «Моя мастерская, а их – натура. Я принял предложение… Подталкиваемый действительно удачно, прелестно скомпонованным мотивом модели, не стесненный во времени, не прерываемый замечаниями: «зачем у нас здесь так растрепан рисунок», когда в другом уголке только что начал с любовью утопать в созерцании тонкости, разнообразия и гармонии, задетый за живое соревнованием с достойными соперниками (мы трое – единственные, понимающие серьезную акварель в Академии)…».
И каждую субботу после работы в совместной мастерской друзья приходили в гости к Симоновичам, жившим на Кирочной улице. Глава семейства, известный столичный врач Яков Миронович Симонович, выпускник Петербургской медико-хирургической академии, работал заведующим тифозной палатой в Александровской больнице, а по совместительству, безвозмездно, – в детской больнице (Елизаветинской). Его жена Аделаида Семеновна открыла один из первых детских садов в Петербурге, руководила созданной ею же Элементарной школой, где преподавали дочери и их друзья. Кстати, она приходилась родной теткой Валентину Серову и с самых ранних лет фактически заменила ему мать, которая мало занималась сыном. Соответственно, сестры Маша и Надя приходились Серову двоюродными сестрами.
Собирались в доме у Симановичей ближе к шести часам вечера. По воспоминаниям кузины Серова, Нины Яковлевны Симонович-Ефимовой, «вкус,изобретательность талантливых жрецов искусства чудесно сплелись с молодостью, красотою их юных поклонниц».
У Симановичей молодые художники занимались живописью, позировали друг другу, сидя на круглом столе в центре большой залы, в качестве холстов использовали даже обрывки бумаги. Врубель комментировал и тут же чертил византийские лики. Маша Симанович лепила из воска горельеф матери, а потом садилась за инструмент и вместе с Надей играла в четыре руки Бетховена. Владимир Дервиз исполнял романсы, а Михаил Врубель – Санта Лючию. Не отставал от друга и Валентин Серов: выкрикивал прибаутки балаганного деда, прыгал по партам, сдвинутым у стен, изображая шимпанзе…
Врубель был благодарен друзьям за то, что они его познакомили с семейством Симановичей, и в письме сестре Анюте сообщал об этих вечерах у «тетушки Серова, где богатейший запас симпатичных лиц».
В декабре 1883 года друзья заказали в ателье свою общую фотографию и вложили ее в альбом – как подарок на Рождество трем барышням в семье доктора Якова Мироновича Симановича.
Впрочем, идиллия продолжалась не так долго, как всем, наверное, хотелось бы. Троица закадычных друзей распалась. В 1884 году Михаил Врубель покинул Академию художеств и уехал работать в Киев по рекомендации своего учителя Павла Чистякова. В следующем году учебное заведение покинул Владимир Дервиз: оно раздражало его своей рутиной, к тому же Владимир Дмитриевич, человек левых убеждений, тяготел к общественной деятельности. Валентин Серова исключили из списка учеников Академии в 1886 году по болезни. Правда, он уже и прежде тяготился занятиями, просил дополнительных каникул и отпусков…
МАША НЕ СОШЛАСЬ С ВРУБЕЛЕМ
А чем же кончились отношения молодых художников с прекрасными барышнями из семейства Симановичей?
Во время очередного визита к Симановичам Врубель сделал карандашный головной портрет Маши и тут же вручил ей – к ее нескрываемой радости. И поведал Маше, что работает над композицией на тему Гамлета и Офелии и ему очень нужны модели, с которых можно писать шекспировских героев. И что мол Валентин Серов уже согласился изображать Гамлета. Так не согласится ли и Маша позировать для полотна в паре с ним?
Маша согласилась, и в мастерской закипела работа. Михаил Александрович, как заправский режиссер задуманной им сцены, указывал «Гамлету» и «Офелии», какие позы они должны принять и что именно изображать…
Тем не менее, роман Михаила Врубеля с Машей Симонович окончился ничем. Они расстались, и Маша вышла замуж в 1890-е годы за политического эмигранта, врача-психиатра Соломона Львова, поселилась в Париже, ее сын стал лауреатом нобелевской премии по биологии.
Валентин Серов написал восемь портретов Марии Симонович, из них больше всего известен тот, который называется «Девушка, освещенная солнцем». Он вошел в историю мировой живописи.
Кстати, спустя многие годы, в 1936-м, в письме сестре Мария Яковлевна рассказала интересную историю, связанную с «Девушкой, освещенной солнцем». Как-то раз к ним с мужем зашел в гости русский инженер, проводивший отпуск в Париже. Увидев на стене календарь с этим портретом, он признался, что эта незнакомка тридцать лет назад стала его первой любовью: каждый день он ходил в Третьяковскую галерею, чтобы полюбоваться портретом. Он, конечно, не узнал в хозяйке дома, которой было тогда уже чуть больше семидесяти лет, ту самую девушку. Он был очень удивлен этой встречей, признался, что у нее глаза все такие же, как на портрете, и на прощание сказал Марии: «Благодарю за глаза».
В 1939 году умер муж Марии Яковлевны, а вскоре началась Вторая мировая война. Ее сыновья были мобилизованы, и она осталась в Париже одна. Среди записей в ее дневнике есть такие: «1943, июнь. Мне 78 лет, но живу еще, хотя чувствую, что кончина здесь, близко, сторожит удобный момент. Самое большое мое желание: это приехать в Россию, если не пожить, то, по крайней мере, взглянуть на всех понимающих меня и… умереть среди вас, чтобы и похоронили по русскому обычаю, и лежать в своей земле.
1944, май. Через месяц мне 80 лет. Русские молодцы, эти победы над немцами придают силу всем людям и надежду освободиться от ненавистного ига. Мое желание и убеждение: так как Серов – художник русский, то произведения его принадлежат русским, родине. Поэтому очень прошу моего сына Андрея сделать необходимые распоряжения и принести в дар Третьяковской галерее мой портрет, который пока находится у него»…
Что же касается Михаила Врубеля, то он женился на оперной певице Надежде Забеле. Они встретились в декабре 1895 года при обстоятельствах, похожих на сказку. Антреприза московской частной оперы Саввы Мамонтова, солисткой которой была Надежда Забела, гастролировала в Петербурге в театре Панаева. Художник Панаевского театра Константин Коровин захворал, и Михаил Врубель был приглашен из Москвы для его замены. Шла репетиция романтической оперы немецкого композитора Энгельберта Гумпердинка «Гензель и Гретель», Врубель услышал волшебный женский голос, исполнявший роль сестрички Гретель, и был настолько очарован, что пошел искать ту, чей голос его пленил.
Первые пять лет семейной жизни прошли почти безоблачно. Увы, дальнейшая история оказалась не очень радостной: с весны 1902 года у художника появились первые признаки душевной болезни…
«АХ, ЛЁЛЬКА, Я ТОСКУЮ ТАК БЕЗ ТЕБЯ…»
А вот две другие девушки из семейства Симоновичей, с которыми художники общались на Кирочной, стали их женами. Ольга Трубникова стала супругой Валентина Александровича Серова, его надежным спутником жизни и неиссякаемым источником доброты для родных и друзей.
«Лёлюшка», «Лёличка», «маленькая моя», «девочка моя» – так ласково называл в письмах Серов свою возлюбленную. «Серовские письма к невесте подкупают полной открытостью помыслов, откровенностью и чуть скрытой нежностью», – отмечает искусствовед Геннадий Чугунов.
Валентин Серов и Ольга Трубникова без памяти любили друг в друга, однако им предстояло тяжелое испытание – разлука. В начале 1885 года занемогшие Маша и Ольга (врачи беспокоились за ее легкие) в сопровождении Валентины Семеновны Серовой уехали из Петербурга на оздоровление в Крым. Затем они перебрались в Одессу, к родственникам отца Маши, где задержались надолго – на четыре года.
Серов не ожидал такого поворота событий. «Ах, Лелька, я тоскую так без тебя, тяжело мне не иметь твоей ласки, некого и мне приласкать», – писал Серов из Петербурга в Одессу. Он даже начал ревновать, ведь в Одессе Леля служила домашней учительницей в семье врача Исаака Чацкина, который ко всему прочему еще и был вдовцом.
«Знаешь ты, мне часто в голову приходит, а что если Чацкин (55-летний И.А. Чацкин был вдовцом. – Авт.) сделает тебе предложение – быть ему женой; так ты прекрасно ведешь его детей, и он успел полюбить тебя? Да и ты сама успела влюбиться в него?.. Серьезно, эта мысль меня часто беспокоит», – сетовал Серов в письме от 5 января 1887 года.
Но все тревоги оказались напрасными. Венчание Валентина Александровича Серова и Ольги Федоровны Трубниковой состоялось 29 января 1889 года в Петербурге во Введенской лейб-гвардии Семеновского полка церкви (она стояла на Загородном проспекте напротив Витебского вокзала и была уничтожена в начале 1930-х годов).
Семейный союз Валентина Серова и Ольги продолжался двадцать два года –одиннадцать лет в XIX веке и столько же – в ХХ-м. И все это время Ольга Федоровна была нежным и любящим ангелом-хранителем семьи, своего гениального мужа, шестерых детей, требующих постоянного внимания.
«ГОСУДАРСТВО В ГОСУДАРСТВЕ»
Надя Симанович вышла замуж за Владимира Дмитриевича Дервиза. Зимой 1885-1886 годов он, получив от отца, петербургского сенатора, свою долю капитала, купил недалеко от Твери имение Домотканово, где и поселился здесь с молодой женой. Надежда давно мечтала о жизни в деревне.
Когда молодожены Владимир и Надя выбирали для покупки имение, Валентин Серов был вместе с ними. С самого начала обустройства хозяйства и позже среди обитателей усадьбы он был всегда «своим и со своими».
Впервые попав в Домотканово, Валентин Серов буквально прикипел к нему душой. «Ароматный воздух полей проникал в самую душу, – вспоминала дочь художника. – Дом окружал прохладный парк, который приводил к девяти прудам, а затем начинался еловый лес». В Домотканове Серов создал около тридцати живописных работ и огромное количество рисунков.
Что же касается Владимира Дервиза, то, поселившись в Домотканово, он проявил себя общественным деятелем и умелым хозяином. Занимался земскими делами и сельским хозяйством. Вскоре имение превратилось чуть ли не в крупнейший культурный центр Тверского края. В усадьбе ставили спектакли, проводили концерты, карнавалы и праздники. «Это какое-то государство в государстве», – даже жаловался тверской губернатор.
Владимир Дмитриевич Дервиз много лет активно работал в земстве, решая вопросы образования, «народного здравия», его избирали председателем Тверской уездной и губернской земских управ.
В усадьбе Домотканово родились трое детей Дервизов – Мария, Елена и сын Митя. Родители поддерживали увлечения детей и занимались их образованием. Мария после окончания гимназии несколько лет училась в художественной мастерской во Франции, затем поступила в Школу живописи, ваяния и зодчества. Елена стала пианисткой, Дмитрий – ученым-археологом.
Брат Владимира Дервиза Валериан, математик по образованию, женившись в 1896 году на третьей из сестер Симонович, Аделаиде, выстроил в Домотканове по своему проекту рядом с домом брата собственный дом, где и жил отдельно своей семьей, по установленному размеренному укладу…
Ныне в бывшей усадьбе Домотканово находится мемориальный музей Валентина Серова.
