Читая старые газеты, недавно я наткнулась на нечто, что удивило, заставило погрузиться в глубокие размышления о прошлом и настоящем, о благах цивилизации и жизненных ценностях, а еще сочинить загадку – почти как в «Что? Где? Когда?». Специально для знатоков-читателей газеты «Вести».
Коллаж Ирины МАКСИМЕНКО
Внимание, вопрос!
Тишина в студии… Стрелка визжащего волчка останавливается на белом конверте с почтовой маркой из города Болхова Орловской области. Ведущий читает вопрос:
«Газета, вышедшая 199 лет назад в Санкт-Петербурге, опубликовала список из нескольких десятков жителей города. Им предлагалось прийти в одно всем известное казенное учреждение и забрать деньги, с которыми они когда-то расстались и о которых, скорее всего, давно забыли. Напротив имен и фамилий стояли суммы – от гривенника до 300 царских рублей. Внимание, вопрос: что за доброе учреждение раздавало деньги?»
Рекламная пауза
Чтобы хоть немного выдержать интригу, возьму паузу и расскажу одну историю, которая недавно со мной случилась.
С помощью сайта объявлений «Авито» избавлялась от ненужных вещей. Среди прочего пыталась продать санки-ватрушку – абсолютно новые, красивой расцветки, в упаковке из магазина, которые мы так ни разу и не надули. Откликнулся человек – но не питерский, из другого региона, и пишет: «Куплю за 500 рублей, если пришлете по почте наложенным платежом, доставку оплачу». Адрес – город Болхов, Орловская область.
Доставка стоила тоже 500 рублей. На почте мне объяснили: за нее я плачу авансом, но могу включить эту сумму в наложенный платеж (500 руб. – за санки плюс 500 руб. – за их пересылку). При вручении посылки моему покупателю с него возьмут 1000 рублей. Потом мне придет уведомление, и я смогу забрать эти деньги в своем отделении. Мужчина из Болхова радостно подтвердил: все верно, он уже приготовил тысячу и с нетерпением ждет свою «ватрушку».
Прошло полтора месяца. Никаких уведомлений, полная тишина в студии. Заглянула на сайт почты и по номеру в чеке посмотрела статус моего отправления. Оказалось: три недели назад приехали мои санки в город Болхов, потом две недели там лежали и ждали, когда же их заберут, и теперь они едут ко мне обратно. Спустя еще неделю получаю уведомление: приходите и забирайте вашу «ватрушку». Правда, теперь придется отдать за нее еще 500 рублей – за доставку с Орловщины в Петербург.
На недоуменное послание житель далекого города ответил: «Да я тут просто дешевле нашел, передумал забирать посылку, все-таки тысяча – дороговато…».
Не буду описывать свои чувства – рекламной паузы не хватит. Думая, как поступить, я рассудила так. 500 рублей я уже потеряла. Если пойду забирать вернувшуюся посылку и оплачу ее обратный путь, то в сумме эта история обойдется мне в тысячу. Половину я верну себе, продав санки, и в итоге убыток составит 500 рублей. Если же просто проигнорирую уведомление, то потеря останется той же – 500 рублей, только хлопот будет меньше. И никуда не пошла.
По правилам почты вернувшиеся отправителю посылки хранятся 15 дней в отделении, куда поступают, затем их отправляют на специальную базу и там держат еще полгода. Если никто не заберет, их уничтожат.
А теперь правильный ответ…
Вы догадались? Ответ: почта, один-ноль в пользу знатоков.
Последние 12 страниц «Санкт-
Петербургских Ведомостей» за 15 июля 1821 года были посвящены вернувшимся письмам и посылкам с деньгами.
«Санкт-петербургский Почт-Амт сим объявляет, что поданные в оном и в некоторых других городах для отправления по почте, нижеозначенные деньги и посылки, быв посланы по назначению, возвращены потом, за неотысканием и неявкою к получению тех, кому они были адресованы, - говорилось в напечатанном сообщении. - Поелику же неотыскано и самих посылателей, то и остаются они здесь без выдачи; почему благоволят посылатели оных, а в случае смерти наследники их, с законными о себе доказательствами, явиться в Почт-Амт, для получения тех денег и посылок, или же прислать поверенных».
Далее следовал список в виде таблицы: фамилии-имена отправителей (тех, кого нынче просят забрать свои деньги); даты, когда отправлялись посылки (начиная с 1812 года, то есть за девять лет до выхода этой газеты!); фамилии и населенные пункты получателей и, наконец, суммы.
Например, 20 января 1813 года вдова по фамилии Ниц отправила Карлу Ницу в Ригу 20 рублей. Поручик Измайловского полка Гедейг 15 мая того же года вложил в конверт 50 рублей, и они отправились в Полтаву, к Пелагее Логвиновой. Мастеровой Сестрорецкого завода Григорий Иванов 6 марта 1816 года решил одарить 5 рублями Якова Григорьева из Волхова. А крестьянин Пётр Семёнов в том же году 13 марта рискнул послать 35 рублей в Углич, адресовав их Семёну Тараканову с указанием передать Лукерье Лысановой.
Звонкие письма
В современном мире существуют безналичные переводы, тогда же деньги и денежные документы (золотые и серебряные монеты, ассигнации, облигации, векселя и т.д.) отправлялись по почте. Все, что укладывалось в конверты, кожаные мешочки или маленькие бочонки, называлось «письма с вложениями». Если для упаковки требовался ящик, отрез холста или клеенка, это были уже «посылки».
Существовали единые для всей России тарифы весового сбора в зависимости от расстояния, веса и типа корреспонденции. Вес писем с бумажными денежными вложениями (например, ассигнациями) измерялся в лотах (1 лот = 12,8 г), писем и посылок со звонкой монетой – в фунтах (1 фунт = 0,45 кг).
В конце VIII – начале XIX века тарифы часто корректировали. Мне удалось найти тот, что действовал по крайней мере с 1783 по 1807 годы. За каждый лот письма или фунт веса посылки, отправляемых на расстояние до 100 верст (106,68 км), взималась 1 копейка, до 200 верст - 2 копейки, за каждые последующие полные 100 верст - по 2 копейки, а неполные - по копейке. В 1807 году была установлена предельная такса – 50 копеек.
Помимо весового сбора отправитель писем и посылок с деньгами уплачивал страховой сбор в размере 0,5% от пересылаемой суммы, а при отправке посылки с вещами – 0,5% от объявленной им ценности. Это гарантировало, что в случае потери ему вернут их стоимость.
Не явился – пиши сказку
Когда денежные почтовые отправления добирались до пункта назначения, на них делали соответствующие отметки, регистрировали в специальной книге и уведомляли о них получателей. Чтобы забрать их, те должны были лично явиться на почту, на это давался месяц.
«В случае неотыскания или отдаленного жительства от города получателей, Почтмейстер просит Гражданское Начальство о объявлении им о присланных на имя их деньгах, и ежели чрез месяц в Контору не явится, то пакеты обращаются в первоначальные места», - говорилось в Инструкции губернскому Почтмейстеру, выпущенной в 1807 году.
Всё почти так же, как с современными бандеролями и посылками. Но что же происходило, если, вернувшись обратно, они тоже оставались невостребованными? В той же Инструкции читаем:
«Когда пересылатель для получения обращенного к нему письма не является, то требовать, чтоб Земское Начальство отобрало от него сказку о причине неявки».
«Сказка» на канцелярском языке тех времен – что-то вроде объяснительной: «всякое деловое показанье, объясненье» по словарю Даля.
Предельный срок хранения вернувшейся и не разобранной владельцами корреспонденции ни в каких законах и правилах не оговаривался. Вероятно, предполагалось, что мало найдется чудаков, не желающих забирать свои деньги, а если и найдутся, то можно будет припугнуть их с помощью объяснительных.
Но, как видно, эта система не всегда работала. Десятки граждан по каким-то причинам совсем не спешили на почту за деньгами, и старые письма со звенящими и шуршащими денежными пакетами пылились там годами. Придите же, наконец, заберите – взывала газета.
Ценности, которые мы потеряли
Читая список людей, которых просили прийти на почтамт за деньгами, я пыталась представить себе их жизнь и истории пересылок. Не укладывается в голове. Отправляешь кому-то в далекую даль наличные деньги в мешочке – и неделями пребываешь в неведении: дошли, не дошли? Как узнать? По чеку через сайт не проверишь, по телефону не выяснишь. Может, спустя три месяца получишь письмо. Брат, кум или старый приятель чиркнет: мол, спасибо, старина, получил, жив-здоров, и тебе не хворать. А если не будет письма? Ты напишешь – тебе не ответят. Идти разбираться на почту? Наверное, это тот еще квест… Как странно и трудно было жить в таком сложном, замедленном мире.
Но есть и вторая сторона медали. Другие были времена – другие ценности. Письмо – долгожданная весточка, счастье с запахом сургуча. Совсем не то же самое, что 20 килобайтов текста со смайликами, который со скоростью света рассекает пространство и вязнет в терабайтах другой, пустой и бессмысленной информации. Пшик – и завтра никто не вспомнит, о чем читал накануне, о чем и кому писал.
Посылки хранились вечно. Уничтожить чье-то послание было нельзя, даже если оно давно никому не нужно. Да, это был тупик, но в нем проявлялось великодушие, внимание к мелочам, которых нет в современных практичных схемах и правилах. В закоулках этого тупика таились спокойствие и терпение, которые, увы, современное общество тоже подрастеряло.
Теперь ведь как? Что упало, то пропало. Никто никому ничего не должен. Тебя обидели – сам виноват. Предложили дешевле – бери и не парься. В любой непонятной ситуации иди в гугл. А если нет гугла – иди подальше. Получите и распишитесь…
Анастасия Бычкова,
специально для «Вестей»
