Весной 1949 года Герой Советского Союза подполковник Сергей Щиров был обвинен в сотрудничестве с несколькими иностранными разведками и измене Родине, был заключен в лагерь сроком на 25 лет. Этому предшествовали две его неудачные попытки бежать из СССР. Первый раз он попытался улететь на двухместном самолете «У-2», второй – пешком перейти советско-турецкую границу, преодолел вплавь водный канал. Что же стало причиной всех этих поступков легендарного летчика, прославившегося во время Великой Отечественной войны?
БЕССТРАШНЫЙ И ИСКУСНЫЙ
Когда началась Великая Отечественная война, Сергею Щирову было 25 лет. Перед войной он окончил Качинскую военную авиационную школу летчиков. В действующей армии младший лейтенант Сергей Щиров был с июня 1941 года, свои первые победы одержал на Юго-Западном фронте. В годы войны он командовал звеном, потом эскадрильей, был инструктором по технике пилотирования авиационной дивизии.
С 24 июня 1942 года, уже будучи старшим лейтенантом, он сражался на Северо-Кавказском фронте. В боях за Туапсе стал самым результативным советским летчиком-истребителем. В газете «Красная Звезда» от 10 октября 1942 года сообщалось: «В авиационных и других частях хорошо знают капитана Щирова, бесстрашного и искусного летчика-истребителя, уничтожившего 14 самолетов противника в воздушных боях. На днях капитан Щиров одержал новую победу, сбив в воздушном бою Ме-109. Этот бой интересен тем, что он происходил над сильно пересеченной горной местностью на малых высотах. После третьей атаки нашего летчика вражеский самолет загорелся и врезался в лес».
К ноябрю 1942 года Щиров совершил 258 боевых вылетов, в 38 воздушных боях сбил лично 14 самолетов врага и в группе – 3 самолета. 13 декабря того же года за мужество и воинскую доблесть, проявленные в боях с врагами, был удостоен звания Героя Советского Союза.
Как отмечают исследователи, в годы войны о его храбрости ходили легенды, его имя стояло в одном ряду со славными воздушными асами – Покрышкиным и Кожедубом. Была даже выпущена агитационная брошюра «Бить врага по-щировски».
Однако свой самый знаменитый подвиг Сергей Щиров совершил, когда в 1944 году в невероятно сложных метеоусловиях вывез из окружения югославского лидера Иосипа Броз Тито. Щирову было присвоено звание Народного Героя Югославии, а от советской стороны он получил внеочередное звание «подполковник».
Известный летчик-истребитель Николай Исаенко в своей книге «Вижу противника!» вспоминал о Сергее Щирове: «Во время занятий, проводившихся на северной окраине аэродрома, к нам подошел невысокий черноглазый майор в новеньком кителе с воротничком, туго охватывающим загорелую, коротковатую шею. На кителе Майора горели алой эмалью 4 боевых ордена, сверкала золотом Звезда Героя Советского Союза…»
Сергей Щиров был награжден двумя орденами Ленина, удостоен орденов Красного Знамени, Кутузова 3-й степени, Александра Невского, Отечественной войны 1-й степени, Красной Звезды, многочисленными медалями, а также югославским орденом Партизанская Звезда 1-й степени.
ПОД КОЛПАКОМ БЕРИИ
В ноябре 1944 года Сергей Щиров женился. Летчик-истребитель, дважды Герой Советского Союза Арсений Ворожейкин вспоминал: «Однажды… на вокзале при выходе на перрон, я встретился с Щировым и его женой. Она была весьма привлекательной, шеголеватое шелковое платье подчеркивало ее великолепную фигуру, а веявший от нее аромат сирени удивительно гармонировал с ее внешностью. Я сказал Щирову, что завидую офицерам, имевшим таких прекрасных жен, но по ответной реакции Сергея понял, что невольно коснулся больного места – ведь красота жены не всегда становится счастьем мужа».
Как заявил впоследствии Генеральный прокурор СССР Роман Руденко, счастье Щирова разрушил Лаврентий Берия. Дело обстояло следующим образом. Дней через десять после свадьбы, вернувшись из командировки домой, Сергей Щиров не обнаружил жену дома. Ночью ее привезла машина. Супруга была пьяна, она в слезах рассказала обо всем мужу. История, увы, была не единичная в Москве: подручные Берии могли пригласить в свой автомобиль на улицах Москву любую понравившуюся им девушку и сделать ей предложение, от которой невозможно было отказаться.
Возмущенный летчик попытался заступиться за жену и стал угрожать Берии. Но, естественно, в противоборстве с руководителем госбезопасности был бессилен… Подполковника Сергея Щирова отправили на службу в Ташкент, назначали командиром полка 236-й истребительной авиационной дивизии, начальником местного клуба ДОСААФ.
Как вспоминал Арсений Ворожейкин, Щирова угнетал страх. «Алупка, 1947 год, его слезы, он вспомнил, как жена без его согласия уехала в Москву, якобы, печатать какие-то документы особой важности, хотя мне было известно, что она нигде не работала».
В Ташкент Щирова отправили без жены. Летчик был в крайне подавленном состоянии, на грани отчаяния, и познакомился со студенткой Ташкентского экономического института Людмилой Вильчинской. Стал вместе с ней проводить вечера, их видели вместе на танцплощадке.
Именно вместе с ней он и попытался убежать за границу (или имитировал попытку побега). Однажды в марте 1949 года он привел ее на аэродром, где велел подготовить к вылету самолет «У-2». Они сели в кабину, Щиров завел двигатель и собирался взлетать, но дежурный по аэродрому поднял тревогу. Поскольку несанкционированный вылет являлся мелким нарушением порядка, Щирова и его спутницу не стали задерживать.
Однако вскоре Щиров был вызван в Управление военно-воздушных сил в Москву. Он понимал, что ему грозит арест, поэтому предпринял вторую попытку бегства, теперь уже в одиночку, для чего отправился в Ленинакан, где, по официальной версии, он добрался до советско-турецкой границы и попытался ее пересечь. Но был задержан пограничниками.
12 ноября 1949 года Особое совещание при МГБ СССР обвинило Щирова в «попытке запланированного побега за границу для дальнейшей борьбы против СССР; участии в контрреволюционном заговоре; работе на иностранные разведки». Приговор – 25 лет лишения свободы с отбытием наказания в особых лагерях с поражением в правах на 5 лет.
«ГОСБЕЗОПАСНОСТЬ РАЗБЕРЕТСЯ»
«В измену Родине я не верил, – говорится в воспоминаниях Арсения Ворожейкина. – Щиров был Героем Советского Союза и звание это получил за героизм в воздушных боях, в которых сбил более 15 вражеских самолетов. А что может быть для такого человека важнее и дороже Родины?!».
Считая обвинение ошибочным, Ворожейкин рассказал о ситуации вокруг Щирова и его жены маршалу авиации Константину Вершинину. Тот внимательно его выслушал, но, естественно, идти наперекор Берии у него не было никакого резона. «Дело странное, – сказал он. – Мне тоже не хочется верить, что он предатель. Однако факт остается фактом – попытка перейти госграницу… Госбезопасность разберется. Ей теперь больше известно о Щирове, чем нам. И вам я не советую больше ни с кем об этом говорить, чтобы самому не иметь неприятностей».
Вскоре после этого разговора, как вспоминал Ворожейкин, он с женой отправился в театр, и там в фойе увидел жену Щирова. «Она спокойно и как-то мило держалась за руку полковника госбезопасности. Я хотел было подойти к ней, но вовремя вспомнил совет Вершинина…».
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 26 декабря 1950 года Сергей Щиров был лишен звания Героя Советского Союза и всех государственных наград. А 14 сентября 1951 года Военный трибунал войск МГБ Коми приговорил его по обвинению в «создании повстанческой антисоветской организации» по ст. 19-58-2-11 УК РСФСР к 25 лет лишения свободы с отбытием наказания в особых лагерях с поражением в правах на 5 лет.
Как отмечают исследователи, в личном деле Сергея Щирова – сплошные донесения лагерного начальства о его нарушениях лагерного режима. Приводились его дерзкие высказывания: «история повернется в другую сторону, и тогда мы вас будем судить»…
На самом деле, Щиров как в воду глядел: эти времена настали довольно быстро – летом 1953 году Лаврентий Берия проиграл в борьбе за власть, был арестован. Когда следствие собирало улики против него, Щирова этапировали в Москву. На допросах он подробно рассказал о том, что его жену принудили к сожительству с Берией, именно поэтому, мол, летчик и попытался имитировать бегство из страны, дабы на суде огласить преступления Берии и добиться справедливости.
На допросе у военного прокурора Сергей Щиров сообщил, что в побеге и всех прочих антисоветских преступлениях он «сознался» под пытками: «Я никогда не собирался изменять Родине… Весь мой побег – это инсценировка. Я поехал на границу, туда, где служил, в район Ленинакана, я там знал все тропки и никак не мог заблудиться. Я же говорил следователям: так границы не переходят».
Во время допроса Лаврентий Берия не отпирался, говоря о своих любовных похождениях: «Я легко сходился с женщинами, имел многочисленные связи, непродолжительные. Этих женщин привозили ко мне на дом»…
23 декабря 1953 года Берию расстреляли. А спустя полтора месяца была решена судьба летчика Щирова: генпрокурор СССР Роман Руденко подписал два протеста, в которых говорилось, что «антисоветские настроения Щирова были вызваны тем, что враг народа Берия разрушил его семейную жизнь» и предлагалось в связи с этим меры наказания по обоим делам снизить до 5 лет и освободить Щирова от отбывания наказания по амнистии.
Уже через несколько дней Военная коллегия Верховного суда СССР пересмотрела дело Щирова: мера наказания снижена до 5 лет с освобождением из-под стражи и снятием судимости.
«ИСПОВЕДЬ ЕГО ПОТРЯСЛА МЕНЯ…»
Из тюрьмы бывший летчик вышел тяжело больным человеком. Некоторое время он пытался устроиться в Москве, но старые знакомые не отваживались помогать человеку с «опасной» репутацией.
Упомянутый уже выше летчик Ворожейкин вспоминал, как однажды в середине 1950-х годов у входа в метро его окликнул «щупленький человек с бледным, изможденным лицом». «Арсен!» – радостно воскликнул незнакомец, и на глаза у него навернулись слезы. Ворожейкин не узнал его, но сочувственно сказал: «Извините, я вас что-то не припомню». «Я Щиров, Арсен!». «Сережа!» – Ворожейкин обнял товарища, и они долго стояли и молчали.
«А потом был неторопливый невеселый разговор. Сергей рассказал о своей семейной трагедии, – вспоминал Ворожейкин. – Передо мной был совершенно больной и сломленный человек. Исповедь его потрясла меня, и я окончательно понял, почему он пускался в загулы и частенько обращался к «зеленому змию». Этим он пытался заглушить свое душевное смятение. Я проводил его до дома и, дав свой адрес, попросил написать мне, как будет складываться его дальнейшая жизнь. Но писем от него не получил…».
Ничего не добившись в столице, Сергей Щиров уехал в родную деревню Акимовку на Запорожье (друзья-однополчане собрали ему деньги на дорогу), где бывший Герой Советского Союза (звание ведь ему тогда не вернули!) устроился на работу фотографом на местном рынке.
Однако он не прекратил бороться за восстановление справедливости, обращался к Георгию Жукову и другим военачальникам. Причем в своих бедах совершен справедливо обвинял не только Берию, но и простых исполнителей, включая тюремных чинов в местах заключения. Щиров требовал полной реабилитации, утверждая, что своими действиями хотел разоблачить Берию. Более того, хотел взыскать с прокуратуры и МВД 25 миллионов рублей в качестве компенсации за непризнание его «высоконравственного и благородного поступка».
Реакция властей была самая естественная: он что, с ума сошел? Сергея Щирова поместили в Одесскую психиатрическую больницу, поставив диагноз «спорадический психоз». Трудно понять, что происходило в стенах лечебного заведения, но, по мнению врачей, лечение не давало положительных результатов, состояние больного только ухудшалось. Однажды летчик сбежал из больницы, даже добрался до Акимовки, но снова был водворен под «больничную стражу». А чтобы больше не рыпался, его перевели в Казанскую тюремную психиатрическую больницу, бежать откуда было практически невозможно. Там в апреле 1956 года, на 41-м году жизни, Сергей Щиров скончался…
Однополчане Щирова долго добивались его полной реабилитации и восстановления доброго имени, но все было тщетно. Только во время перестройки, осенью 1988 года, на волне всеобщей реабилитации жертв сталинских репрессий, Сергей Щиров был посмертно реабилитирован по первому делу, а весной 1989 года был восстановлен в звании Героя Советского Союза.
